"Дэвид Фарланд. Братство Волка (Властители рун #2) " - читать интересную книгу автора

сторону развалин Тал Риммона, над которым до небес вздымался столб огня.
Тал Риммой стал третьим замком, который его хозяин разрушил за ночь. Раджим
часто, взволнованно дышал, пуская изо рта струйки дыма, а глаза его горели
странным огнем. Волос у пламяплета не было, не было даже бровей.
- Куда теперь, о Великий Свет? - спросил он. Приблизившись, Радж Ахтен
ощутил сухой жар, исходивший от кожи колдуна.
- Теперь на Каррис, - ответил он.
- А не на Морское Подворье? - с мольбой в голосе спросил пламяплет. -
Столицу можно разрушить раньше, чем лорды заметят опасность!
- На Каррис, - твердо сказал Радж Ахтен, не собираясь вступать в спор
с пламяплетом. Он пока еще не хотел уничтожить Мистаррию.
Король Мистаррии по-прежнему оставался в недосягаемости, далеко на
севере, в Гередоне, в глубинах Даннвуда, где его хранили духи предков.
- Это был бы хороший удар - разрушить Морское Подворье, - настаивал
Рад жим.
- Я не стану его трогать, - тихо, но твердо сказал Радж Ахтен. -
Мальчишка не явится, если здесь не останется ничего, что можно спасти.
Он вскочил на боевого коня, но еще минуту не двигался с места. В дыму
и пламени Тал Риммой был виден ясно, как днем. Слышны были даже крики
людей, пытавшихся затушить пожары и вытащить из-под обломков погибших.
Радж Ахтен смотрел на пылающий город, и в темных его глазах плясали
отражения огней.

КНИГА ПЕРВАЯ

ДЕНЬ ИЗБРАНИЯ

Месяц Урожая
День тридцатый

1
Голоса мышей

Подъезжая в последний день Праздника Урожая к замку Сильварреста,
король Габорн Вал Ордин придержал коня и окинул взглядом дорогу к
Даркинским холмам.
Даннвуд начинался в трех милях от города. Солнце уже поднялось, холмы
на востоке осветились серебристым сиянием, и на дорогу полосами легли тени
облетевших дубов.
Габорн заметил трех крупных кроликов, игравших на повороте дороги в
пятне яркого солнечного света. Один, словно часовой, навострив уши,
оглядывал местность, второй пощипывал на обочине сладкий золотой мелилот.
Третий же просто бестолково носился и прыгал, то и дело нюхая опавшие
золотые и бурые листья.
До них было больше ста ярдов, но Габорн увидел кроликов необыкновенно
отчетливо. После трех дней, проведенных под землей в темноте, чувства у
него будто обострились. Свет теперь казался ему ярче, утреннее птичье пение
громче. Даже прохладный рассветный ветерок, долетавший со стороны холмов,
обдавал лицо новой, особенной свежестью.
- Не двигайся, - шепнул Габорн волшебнику Биннесману. Потянулся назад,