"Филип Фармер. Чаша больше, чем Земля" - читать интересную книгу автора

всем. Если совершено преступление, виноватыми считаются все, потому что все
за это в ответе. А когда наказывают всех, то все заинтересованы в том, чтобы
предотвратить преступление. Просто, верно ведь? И в то же время справедливо.
- Но вы - то есть мы - сказали, что тот парень с багром будет
подвергнут смертной казни. Что же, нас всех казнят?
- Мы совершили не уголовное преступление, а только проступок. Вот если
мы повторим его, мы станем преступниками. Нас это глубоко огорчает.
Единственно правильное решение - это делить все поровну, верно?
Морфиксу это не понравилось. Ведь это именно он получил в зубы - так
почему он, жертва, должен понести наказание вместе с обидчиком?
Однако он промолчал. Известно-Где он многого достиг тем, что держал
язык за зубами, когда было нужно. Это срабатывало: все считали его
прекрасным малым. Он и был прекрасным малым.
. Казалось, что в их установлениях было одно упущение. Если доносчик
тоже оказывался пострадавшим, зачем было кого-то выдавать? Не умней ли будет
не высовываться и наказывать обидчика самому?
- Не делай так, гражданин, - сказал Д. И.
Морфикс только рот открыл.
Улыбнувшись, Д. И. пояснил:
- Нет, мыслей мы не читаем. Но когда новоприбывшие слышат о нашей
системе, они все думают одно и то же. Не высовываться - значит навлечь на
себя двойное наказание. У Покровителей - а граждане никогда их не видели и
не стремятся увидеть - есть средства, чтобы уследить за нами. Они знают,
когда мы становимся общественно опасными. Нарушителю, конечно, дается
некоторое время на то, чтобы доложить о своем проступке. Ну а потом...
Чтобы не впасть в грех огульного обличения системы, Морфикс стал
спрашивать дальше.
Да, его передвижения будут ограничены районом проживания. Если он
покинет его, он может оказаться в местах, где не говорят на его языке.
Поэтому там он, как иностранец, почувствует свою неполноценность и
непохожесть на других. Или, что еще хуже, превосходство. Да и зачем куда-то
идти? Все места похожи друг на друга.
Да, он был волен обсуждать с другими любую тему, если это не касается
Известно-Где. Разговоры об этом месте ведут к обсуждению - извиняемся за
выражение - чьей-то былой индивидуальности или положения. Кроме того, в
таком разговоре могут всплыть спорные темы, а это ведет к антиобщественному
поведению.
Да, это место в физическом плане устроено не так, как Известно-Где.
Солнце здесь, по-видимому, маленькое; некоторые яйцеголовые считают, что его
диаметр составляет всего Милю. Оно обращается вокруг прямоугольника,
состоящего из скатов, двух рек и города между ними, и все это висит в
космическом пространстве. Были еще какие-то предположения о том, что это
место находится внутри некоей карманной вселенной, размеры которой не
превышали пятидесяти миль в высоту и двадцати в ширину. Она имела форму
кишки, один конец которой был замкнут, а другой открыт в бесконечность -
может быть. На этом месте своего рассказа Д. И. предостерег Морфикса от
опасности высокоумных рассуждений. Это может расцениваться как проступок или
преступление. Во всяком случае, зауми надо избегать. Считать себя умнее
других, спрашивать о том, что и так ясно, - это недемократично.
- Об этом не стоит беспокоиться, - сказал Морфикс. - Нет ничего более