"Клод Фаррер. Подружки" - читать интересную книгу автора

двадцать пять в будущем месяце.
- Вам никто не даст их, - сказала Селия.
Ей дал бы их всякий, потому что ей уже стукнуло все тридцать. Она
говорила "двадцать пять", чтобы уравновесить тяжесть тех тридцати пяти,
которые ей давали ее подруги. Таким образом, мужчины, взяв среднее число,
узнавали ее возраст, вполне соответствовавший ее внешности.
- Ну а Жанник, - продолжала маркиза, - она живет на краю света, в
Тамарисе. Туда добираются два или три часа. К тому же она больна, очень
больна, бедняжка Жанник!
- Очень больна?
- Очень! Слабая грудь. Кашель, который доведет ее до гроба! А жаль:
лучше, чем она, - не найти. Она разобьется в лепешку, чтобы помочь человеку.
Вот почему мне так хотелось сразу свести вас с ней. Но это лишь
откладывается. Мы с вами непременно отправимся к ней в Тамарис на этих днях;
путь туда очень красив, и ее дом - Голубая вилла - тоже.
- Она, наверно, богата, эта Жанник?
- Богата? Бедна, как Лазарь!.. Жанник богата! Господи... Сразу видно,
что вам никто о ней не рассказывал. Конечно, не потому, что ей недоставало
богатых любовников. Но все, что она получала от них, она раздавала направо и
налево. Она никогда ни в чем никому не могла отказать - это ее и погубило.
Теперь у нее больше нет любовников - она слишком больна для этого - и ни
гроша ни в одном кармане.
- Ну а ее вилла?
- Да это совсем не ее вилла. Эту виллу снимают для нее в складчину ее
прежние друзья. У нее было их очень много - сами понимаете, - она начала в
четырнадцать или пятнадцать лет, теперь ей двадцать четыре или двадцать
пять, и за это время она ни разу не согласилась поселиться вдвоем с
кем-нибудь - так она дорожила своей свободой. Ну что ж! Все они оказались
настоящими друзьями, и теперь, узнав, что она действительно сильно больна,
делают все, чтобы как-нибудь ее вылечить.
Селия, напряженно слушавшая все это, вздрогнула и изумленно подняла
брови.
- Ну да, - прошептала она и широко и удивленно раскрыла рот, - если это
так... Если такие любовники...
Она не докончила начатой фразы. Но широко раскрытые глаза говорили за
нее. Маркиза Доре улыбнулась от патриотической гордости - она была "тулонкой
из Тулона" - и заключила:
- Я уже говорила вам, деточка, и вы сами скоро в этом убедитесь, -
здесь, у нас, совершенно особенные любовники.
Солнце бросило из-за горы свой последний луч, подобный окровавленному
копью; он пронзил черные сосны и бросил красный отблеск на оштукатуренную
стену виллы. Через минуту наступили сумерки, лиловые как мантия епископа.
Подул свежий ветер.
- Ну а если ни Жанник, ни Мандаринша не придут, кого же вы еще
пригласили? - спросила Селия.
- Трех очень милых, но незначительных особ, которые находятся на виду у
всех, потому что сумели с первого раза попасть на приличных людей.
Фаригулетта, Уродец и Крошка БПТ. Да, вы расслышали совершенно правильно -
именно Крошка БПТ, ее прозвали так, потому что она дебютировала с
лейтенантом флота, заведовавшим беспроволочным телеграфом у себя на корабле.