"Мик Фаррен. Джим Моррисон после смерти " - читать интересную книгу автора

Макферсон оказалась в Мире Ином, она обнаружила, что никто её тут не
встречает, не раскрывает божественные объятия - что если ей нужен Небесный
Рай, она должна создавать его самостоятельно. Бог не явился к ней во всей
славе своей, даже не заглянул на чашку чаю, и она начала сомневаться, а есть
ли Он вообще.
Но даже если Он есть, Он, видимо, убеждён, что этот нематериальный
набор "Сделай сам" - вполне достаточная награда за жизнь, целиком отданную
любви и беззаветной преданности, жизнь, исполненную религиозного рвения,
истовых молитв, восхвалений и униженного смирения. Он выдал ей чистый кусок
небесного пространства, а уж заполнять его надо было самой. После всех
обещаний и чаяний Небеса, которые она получила или восприняла, возникли
исключительно из её собственного воображения, без всякой помощи и поддержки
с Его стороны. Он даже не позаботился выдать ей руководство по сборке и
эксплуатации.
Эйми Макферсон стояла у себя на веранде и злобно оглядывала Небеса. Всё
это - только её творение. Целиком и полностью. Вообще-то, наверное, это
должно быть приятно, хотя бы по той причине, что творец должен гордиться
споим творением. Называется: удовлетворение от выполненной работы. Однако
гордость своим творением, равно как и удовлетворение от выполненной работы,
меркли перед предательством Бога. Образ этих Небес она вырвала чуть ли не с
мясом, ценой немалых душевных усилий, из самых глубин своего воображения, и
воплотить этот образ вовне тоже стоило сил немалых. Там, на Земле, с той
минуты, когда она, укрепившись в вере, твёрдо решила посвятить всю себя
Господу Богу, воображение стало ей вроде как и ни к чему, во всяком случае,
в нём не было надобности, и вот теперь оказалось, что оно захирело и
атрофировалось. Создавать Небеса с нуля - работа трудная и неприятная, тем
более что Эйми не думала, что ей вообще придётся работать. Ведь ей обещали
покой, утешение и негу. Небеса должны были быть готовы к её появлению -
новенькие, дочиста вымытые Небеса, накрахмаленные и взбитые - что-то вроде
некоего метафизического пятизвёздочного отеля, где за стойкой регистрации её
встретит святой Пётр, ангелы - коридорные проводят её в номер, а там, в
номере, её будут ждать домашние зверюшки, всё, что были у неё на Земле: они
будут смотреть умными преданными глазами и вилять хвостами, а на подушке
будут лежать мятные леденцы - в знак того, что ей здесь рады.
Даже общая концепция оформления - и та далась ей с большим трудом.
Поначалу она взяла за основу работы художника Максфилда Перриша, вкупе с
диснеевской "Фантазией". Такое заимствование при её поразительно никудышной
памяти вылилось в буйство ненатуральных и резких мультяшных цветов: озеро
цвета винного индиго, ослепительный ультрамарин безоблачного неба,
тёмно-зелёные кипарисы и сосны на мысе на том берегу. Горы цвета сливочного
мороженого вдалеке и ненатурально фиолетовая трава, утыканная ромашками
идеально правильной формы - выдержанные в рисованном стиле диснеевской
школы, - смотрелись совершенно неправдоподобно, не говоря уж обо всём
остальном. Эйми пришлось признать, что выступы мрамора в золотых прожилках
напоминают какое-то странное, малосъедобное блюдо из тёртого сыра. И это -
её недоделка, её недочёт. Похоже, ей просто было не дано создавать минералы
и камни более-менее аутентичного вида. Ведь есть же люди, которые просто
физически не в состоянии нарисовать руку. Вот как раз такой случай.
Воспоминания же о Максфилде Перрише вылились в небольшой неоклассический
храм на краю скалистого мыса, что вдавался в озеро ярдах в двухстах оттого