"Людмила Фатеева. Знай свое место" - читать интересную книгу автора

укусил, вампиром-то он стал, но сущность бюрократическая осталась прежней.
Уперся он из принципа вредности.
- Вампир мне брат, - кричит, - но циркуляр дороже!
Так и ушел я, несолоно хлебавши. Хотя, вру, немного хлебнуть я успел, -
довольно улыбнулся мужик.
- А что же дочка? - спросила я.
- Вышла замуж, как положено. Ошиблись синоптики, - задумчиво изучая на
просвет, сколько там осталось в бутылке, ответил мужик. - И на старуху бывает
проруха, - заключил он и приложился к горлышку.

6.
Забыв обо всем на свете, я переваривала услышанное.
- Мужик, так у вас получается, свое государство в государстве?
Тот степенно кивнул:
- Совершенно верно. Вернее, государство в государствах. И во многих
странах наши люди занимают ключевые посты. Иначе, думаешь, почему на земле
войны до сих пор? Как ни строй из себя цивилизованного, природа-то - она
все-таки берет свое. Особенно, если власть дана. Это мы, мелкие сошки, шаг
лишний ступить боимся. А начальство особо не стесняется. Но мы на них не
обижаемся. Они о нас все же заботятся. Вот прикармливают "Ассоциацию
стоматологов". Зубы-то у нас заметные, такие не скроешь. А болят без
привычного питания и от бездействия, ох, бывает, болят. Тут без дантистов
никуда. Вообще, наше сословие врачей уважает. И побаивается. Медкомиссию
проходить, обследоваться, какой бы ты ни был начальник, надо. Тут-то и может
обнаружиться, что кровь-то не та. Вот и приходится своих врачей держать, чтобы
не болтали. Не делать же их всех вампирами, в самом деле.
- И никто не догадывается?
- Как же, - хмыкнул мужик. - Есть понятливые. Но кому охота прослыть
сумасшедшим?
Я согласно кивнула: никому в жизни не решилась бы рассказать об этой
беседе.
Мужик уже приканчивал бутылку и скорбно глядел на остатки.
- Хуже всего, - задумчиво проговорил он, - что есть люди, которые не
знают, что они вампиры. Им хочется крови, и они мечутся по жизни, совершают
разные глупости, иногда даже страшные преступления. Они ужасно страдают, не
понимая странностей своего организма. Вы не представляете, сколько их, -
вампир, наверное, и сам не заметил, как изменилась его речь, мыслями он был
где-то далеко-далеко. - В самом начале вампирского движения появилось много
вампиров-одиночек. Они разбрелись по свету и до сих пор не знают о
существовании нормальной жизни. Кто-то не знает, кто-то не хочет знать. Они
продолжают распространять ужасы о кровожадных вампирах, россказни, корни
которых уходят в те далекие годы, когда в Трансильвании существовало
неорганизованное племя вампиров. Да, тогда мы сильно накуролесили. И поверьте,
раскаиваемся до сих пор. Мы же не просто так создали свои законы и порядки. Мы
просто испугались. Испугались самих себя и за себя. В конце концов, нас просто
истребили бы, и все. Но жить хотелось. Тогда и пришло понимание. Мы до сих пор
ищем своих братьев, потерявшихся в этом мире, чтобы вернуть заблудших овец в
присмиревшее стадо.
Повисла долгая пауза. Лоб моего собеседника прорезала глубокая морщина. Он
гордо смотрел куда-то вдаль, совершенно забыв, что он теперь бомж из подвала.