"Юлия Федина. Перпетуум-мобиле " - читать интересную книгу автора

Артур еще никогда не слыхал, чтобы яблоки падали на дощатую крышу с
таким грохотом. Что-то, но только не яблоко, бухнуло по близости так, что в
синем домике задрожали стекла.

Раз... Два... Артур напряженно крутил головой: ни в кустах бузины перед
домом, ни в зеленой путанице яблоневых ветвей не было ничего и никого
подозрительного. Яблоки все падали и падали, теперь ударяясь о крышу
совершенно бесшумно. Бесшумно раскачивался на яблоневой ветке Глаз, и,
вдруг, разжав пальцы, так же бесшумно упал в желтоватую траву. Глаз лежал в
траве как-то странно подогнув ноги и откинув назад голову. Артур не подошел
к нему. Подобрал с земли розовое, большое яблоко. Оно оказалось сочным. Пред
глазами Артура из ниоткуда возник ребенок с охотничьим ружьем и беззвучно
зашевелил губами. Артур напряг все свои силы, и, когда ребенок уже перестал
шевелить губами, услышал:

- Сдавайся, влаг! Я палл-ти-зан. Сдавайся! Слышишь?!

Артур сказал: "Слышу. Сдаюсь." И закрыл глаза.

Он стоял с закрытыми глазами, опираясь на винтовку. Он закрыл глаза
потому, что внезапно закружилась голова от огромности и бессмысленности
этого железобетонного строения. Раньше здесь круглогодично, ежедневно, по
восемь часов в сутки жили три тысячи восемьсот восемьдесят два человека. Они
сновали взад-вперед по железному полу, включали и выключали машины,
переговаривались между собой, и никто не думал, что это когда-нибудь
кончится. А вот теперь кончилось. И на пустом заброшенном заводе поселилось
эхо, подкарауливая каждый звук.

Артур открыл глаза и приступил к своим прямым обязанностям, т.е. к
охране имущества бывшего шарикоподшипникового завода от расхищения.

Он нанялся работать сторожем вчера. Сегодня, в шесть утра начался его
первый рабочий день. Ночной сторож - костлявая, широкоскулая бабенка
передала ему ключи и винтовку. "Пустые дома, милый, надо круглые сутки
стеречь, от расхитителей оберегать, а не то ничего не останется от них.
Рассыплются по кирпичику, истлеют от безлюдья, как мертвец без погребения.
Так что ты, милок, стереги!" - выдохнула бабенка и беззвучно рассмеялась,
широко раскрывая рот и дрожа всем своим тощим телом.


Артур застыл у двенадцатого от двери окна. Оно было разбито.

Еще вчера осколки-треугольники не лежали узорчатым полотном на полу и
ветер не смел заглянуть на территорию обезлюдевшего завода, а сегодня
разбитое окно стало первым признаком разрушения.

"Все рассыплется по кирпичику..." - вспомнил Артур слова сторожихи. Он
нагнулся, подобрал осколки, закрыл зияющий оконный проем каким-то
транспарантом, и, вскоре перестал думать о стекле, которое разбилось само по
себе.