"Арсений Федоров. Из чрева" - читать интересную книгу автора

Университета. Клаус Эшерби прожил свои сорок лет весьма бурно... Учился он
в знаменитом Гетингене, и его всегда интересовали почему-то вещи, далекие
от нейрохирургии, коей он обучался. На первом году он наделал шуму своей
диссертацией "О социально-психологических аспектах онанизма". Опекунский
Совет был шокирован... Вскоре до него начали доходить сведения, что Эшерби
платит известной проститутке Марлен, худой грубой девице и ходит с ней по
этажам. Марлен находила клиента, раздевалась, и пока выкуривала сигару,
сидя в постели и скрестив ноги, Эшерби тщательно снимал размеры ее груди и
другие показатели. Затем истомившийся клиент ложился с ней в постель и
когда Марлен, тяжело дыша, покачивалась верхом на сопящем партнере, Эшерби
разбирал свои бумажки... Потом он снова обмерял ослабшую, теплую Марлен, и,
обязательно попрощавшись, церемонно уходил...
Через некоторое время супруга ректора Розали забрела в лабораторные
классы. Время было позднее, и чуть подумав, женщина в туалете поспешно
разделась, оставив на себе чулки и белую рубашку зашла в лабораторию...
Эшербине удивился и Розали, улыбаясь, легла на кушетку, раздвинула полные
ноги. Что-то горячее вошло в ее лоно, она изогнулась и вскрикнула, когда
почувствовала, как брызнула струя там, там, внутри нее... Она открыла глаза
и увидела, что из ее паха торчит резиновый шланг, подключенный к аппарату,
а Эшерби стоит рядом в белом халате и записывает предел закачивания ей -
бог свидетель! - питательной смеси Харрела-Бульницки.
После этой истории доктору дали диплом и поспешно спровадили подальше в
землю Пфальц. Но он и там проводил эксперименты, исследуя миньет, остался
без практики и осел в Хофбурге, перебиваясь статьями в медицинские издания.
Как-то... Стоп! Эшерби поправил приличествующий, по его мнению черный
галстук. Доктор был на редкость добродетелен, это был подлинный подвижник
от науки. Женщины его интересовали, как объекты для опытов. Как-то Эшерби
подсунули полногрудую проститутку из порта - шутка друзей. Эшерби накормил
ее, напоил коньяком, затем закрепил ее грязные ноги и руки с наколками в
специальном аппарате, с подвижной головкой. Аппарат работал три часа, после
чего, когда проститутка оказалась в обмороке, Эшерби снял данные и отвез ее
в больницу. Эту девицу - Хенрику, можно и сейчас встретить в Хофбурге,
причем ей дали новое прозвище Маракотова Бездна, а один пьяный
железнодорожник из Каллебрюкке даже уверял, что видел, как в нее входит
рельс с полотна, причем без остатка.
Но вернемся к Эшерби. Сейчас он ехал к Тилли. Тилли был его приятелем,
хирургом, оставшимся в конце концов без места. Иногда его вызывали в
Хофбургскую клинику ассистировать: но он тоже был экспериментатором по
натуре и дом его был вечно заставлен бутылями со сросшимися костями,
трехногими младенцами и прочей мерзостью, а в воздухе густо пахло
формалином и крепким баварским... Доктор не стал стучать. Пройдя прихожую,
он попал большую беспорядочную комнату...
Тилли в халате сидел в кресле, а на коленях у него курила девица в белых
джинсах, босиком и с голой пухлой грудью. она играла на губной гармошке
- Оо, Клаус, как я тебе рад! - заревел Тилли, подымаясь - У меня для
тебя сурприз.
- Опять нагрузился, - брезгливо заметил доктор.
- Э-э, Клаус, мне же надо было угостить девочку. Бутылка сидра... Идем,
я что-то покажу.
И он по железной лестнице повел его в подвал, облицованный белой