"Евгений Александрович Федоров. Большая судьба (Роман)" - читать интересную книгу автора

повороте реки, подставив яркому солнцу свою желтую смолистую спину. А
рядом по береговой тропке шли вереницей согбенные бурлаки. Они тянули
против течения канатами тяжело нагруженную расшиву, борта которой были
пестро раскрашены.
Расшива шла по Каме ходко и весело, разрезая грудью воду, и по
сторонам ее, как седые усы, расходились гребни. А бурлаки, наваливаясь на
лямки, шли мрачные и злые. В такт движениям они пели тягучую и длинную
песню. Печальные голоса оглашали реку:

Ох, матушка-Волга,
Широка и долга!
Укачала, уваляла,
У нас силушки не стало,
О-ох!

- Видишь, как работнички надрываются! - сказал Павлуше стоявший рядом
старик лоцман и тяжело вздохнул. - Ох, и каторжна работенка! Начнут лямку
тянуть в онучах, а кончат босоногими! Эвон, гляди! - указал он на берег.
На извилистой тропке, на всем бурлацком пути валялись вконец изодранные и
брошенные лапти.
Впереди к воде близко подходил дремучий бор, и шумящие кроны его
отражались в тихой воде, а высоко над яром горизонт заволакивало синью.
Коренастый загорелый лоцман, прикрыв глаза ладонью, долго вглядывался
в хмару. Вздохнув, он взял Павлушу за руку и сказал ласково:
- Айда, мальчонка, к мамаше, гроза будет. Здоровая туча идет!
Как завидовали ему малыши: он разговаривал с бородатым лоцманом!
Шутка ли!
Мать поспешила укрыться с детьми в каюте. Сильно завыл упругий ветер.
Яркая ослепительная молния пронизала небосвод сверху донизу, и со страшным
грохотом раскололся и раскатился гром. Стало весело и страшно. Крупные
капли дождя гулко барабанили по деревянной обшивке судна, по стеклу. И
этот частый дробный стук казался бодрящей музыкой...
Гроза быстро промчалась, лихой ветер разорвал синюю тучу в клочья и
унес их вдаль. Снова брызнуло солнце, и над Камой-рекой из края в край
раскинулась цветистая радуга. Под солнцем еще ярче зазеленели омытые
дождем травы и леса.
- Смотрите, дети, какая прелесть! - восторженно сказала мать, и
ребята долго любовались чудесным видением радуги. Только отец сутулясь
стоял у борта и, схватившись за чахлую грудь, надрывно кашлял. Он был
равнодушен ко всем камским прелестям. Мать тревожно поглядывала в его
сторону...
Кто бы мог подумать, что всё так печально кончится? В то лето, когда
пышно распустились сады, отец скоропостижно умер в Перми. Два дня он лежал
в открытом гробу, - с грустной мечтательностью на лице, - так казалось
Павлуше, и ему не верилось, что вот скоро отца унесут и он больше никогда
его не увидит.
Бледная, осунувшаяся мать сквозь слёзы жаловалась соседям:
- Сразу как громом в бурю сразило!
Павлуша вспомнил грозу на реке, и страх охватил его. Он жался к
матери и по-детски ее успокаивал: