"Георгий Федоров "Басманная больница" (повесть ) [H]" - читать интересную книгу автора

- Если я вам скажу, что их удержало то обстоятельство, что я убежден в
недопустимости насилия, то вы мне все равно не поверите. Просто я им не
подошел по размеру.

- Это как?-не понял я.

- Видите ли,- назидательно сказал Ардальон Ардальонович,-у них на все
существует номенклатура, особенно при таких масштабах. В том числе и на
категории арестуемых. Я сделал так, чтобы не попасть
ни в одну из них. Мне, видите ли, хватило и пяти лет.
Кроме того, я помнил слова Монтеля, написанные им добрых четыреста лет
назад в его знаменитых "Опытах": "Я, разумеется, хотел бы обладать более
совершенным знанием вещей, чем обладаю, но я знаю, как дорого обходится
знание, и не хочу покупать его такой ценой. Я хочу провести остаток своей
жизни спокойно..." Вот я и не высовывался. Впрочем, для них и сейчас не
поздно. Правда, болезнь моя неизлечима.
Жизнь во мне поддерживает, думаю, что ненадолго, искусство Дунаевского.
А в общем-то невелика разница для меня теперь: умереть в городской
больнице или в тюремной.

После довольно долгого молчания я сказал:

- Какое поразительное стечение обстоятельств: в нашей палате один
больной-бывший заключенный.
другой-ссыльный и лечит нас бывший зэк.

- Думаю,-сдержанно ответил Ардальон Ардальонович,-что это не
случайность, а знамение времени, предвестник очистительной бури, без
которой страна задохнется. Старый сапожник, например, в котором больше ума
и проницательности, чем в десятке дип| ломированных ослов, не примите это
на свой счет, остро это чувствует. Я-то, наверное, не дотяну, а вот вы,
когда она разразится, порадуйтесь и за меня.

Когда я с великой осторожностью подсадил Ардальона Ардальоновича в окно
и сам влез в палату, мне впервые за все время пребывания в больнице
показалось, что здесь есть чем дышать...

Утром, встав под какнс-то отдаленные крики с очень хорошим настроением,
я по дороге в умывальню увидел, что кровать с Кузьмой Ивановичем уже не
стоит в коридоре, и еще больше обрадовался. На обратном пути решил
выяснить, куда же его поместили, и стал открывать подряд все двери. С
удовольствием увидел Кузьму Ивановича, возлежавшего на койке в центре
одной из палат. Тут вдруг что-то оборвалось во
мне. Раньше на этой койке лежал раввин. Бедный старик. Я пошел к моргу,
но уже на порядочном расстоянии от него увидел большую толпу и услышал
стоны и причитания, увидел знакомые лица посетителей раввина.

Я вернулся в корпус, встретил в коридоре капитана, который,
оказывается, все знал, и вошел вместе с ним к нам в палату. Все, кроме