"Игорь Федоров. Бунтовщик: июнь, 2115" - читать интересную книгу автора

Игорь ФЕДОРОВ

БУНТОВЩИК
(июнь, 2115)




Он шел, высоко подняв голову, глядя на предзакатную дымку неба. Прямо
перед ним уже проступила одна - первая - вечерняя звезда. Как она звалась?
В обрывках книг ему не удалось найти ее названия. Нет, не так, названий
звезд ему как раз повезло обнаружить много, но древние удивительно
небрежно не указывали в текстах ни их расположения, ни времени восхода.
Полагая, видимо, это общеизвестным. Так что имени именно этой звезды он не
знал. А сейчас ее звали Отбой. После Отбоя небо постепенно покроется
звездным ковром - Линия, Гудок, Коммутация... Когда они все войдут в силу,
наступит Время Связи. И он должен успеть.
Не глядя, куда ступает нога - в грязь, на участки уцелевшего
асфальта, в заросли бурьянов. Вперед, к Храму Связи. Быстрее, пока не
растерял решимости. Если отвлечься, задуматься, можно потерять запал.
Отложить опять все на потом. Потом, потом, то есть никогда.
Сколько уже было этих "потом". Долгие сидения в кабаке за стаканом
пойла. Когда сосед наклоняется и шепотом говорит: "Ты заметил, что Пауза
До Гудка становится все длиннее? Скоро, глядишь, кто-то вообще не дождется
ответа..." И тут же, после затравленного взгляда по сторонам, громкая
фраза "на публику": "Что-то я давно не был на Связи. Есть у меня один
вопросик..."
С пригорка стало видно Здание Связи. Оно нарочито было оформлено под
обычный жилой дом, такой себе двухэтажный особнячок с палисадником. И
именно это всегда претило, настораживало его. Не должен Храм быть таким
приземленным, не имеет права. Может быть, из-за этого и возникла у него
когда-то первая ересь.
Он вспомнил разочарование и обиду и детские слезы свои, когда мать
впервые привела его сюда, на Первый Вопрос. Она подталкивала его вперед,
наклонялась, шептала на ухо: "Ну, птаха, что же ты? Не бойся. Ты не забыл
свой Вопрос?" А он молчал, стараясь унять дрожь в коленках, размазывал по
лицу ладошкой слезы и слизь из носа и страдал, мучительно страдал оттого,
что Здание, Храм, Судьба оказались такими обычными, рядовыми... Мать
думала, что это от благоговения.
Потом, уже в юности, он как-то попал в компанию парней постарше,
отъявленных еретиков. Они богохульствовали вовсю. Называли Здание Связи
сараем, в голос обсуждали Жреца. И, самое страшное, они не скрывали свои
вопросы, которые должны быть покрыты Мраком Конфиденциальности. Так он
впервые узнал, какие Вопросы задают другие люди. Часто мелкие, никчемные,
второстепенные. Ему же всегда казалось, что Вопрос должен быть
по-настоящему важен для вопрошающего, что по мелочам Связь беспокоить
нельзя. И то, что Линия терпела и сносила такое унижение, еще больше
укрепило его в ереси. Когда же старшие обратили внимание на притихшего
паренька и спросили о его Первом Вопросе, оказалось, что он его не помнит.