"Игорь Федоров. Короткий день" - читать интересную книгу автора

подумал старик, приходит к тебе однажды под вечер Семаргл - почему не
Мефистофель?- и предлагает молодость. Чего же он за нее захочет?
Вот так это бывает, думал гость, предлагаешь им молодость, счастье, а они
думают, взвешивают, размышляют, вспоминают...

- И что же твой сосед?
- Пытался получить разрешение на выпуск сборника стихов за свой счет...
- Так оно же не окупается?
- Да, но он, видимо, хоть прославиться за эти деньги решил.
- Ну и что, прославился?
- А! Вот и кофе, наконец...
- Оказывается, кроме того, что за твои деньги они могут еще и не захотеть
тебя печатать. Сидит там какой-то сморчок и рассуждает: "А зачем мне его
издавать? Хлопот не оберешься. Запретить куда проще. И мне ничего за это
не будет".
- Ну, так он не думает. Это у них инстинктивное. Чуть что новое...
- Ничего, вот станешь ты таким сморчком...
- Я? Я лучше раньше умру.
- Все так сначала думают.

Наконец старик прервал молчание.
- Почему я?
- Ну, не только вы. Я работаю полный рабочий день. Хожу, предлагаю...
Конечно, не первому встречному, но и не вам одному.
- Как это будет?
- Вас привезут в институт, обследуют, назначат курс, и месяца через
полтора вы станете, ну, скажем, двадцатилетним.
- Я или мое тело?
- Я понимаю, что вы имеете в виду. Тело, конечно же, ну и сознание в
определенной степени. По всем расчетам, наступает частичная амнезия.
Стираются несущественные воспоминания, эмоции усиливаются, обостряется
свежесть чувств, так сказать...
Ну вот, думал старик, это именно то, чего ты хотел. Прокатишься в
гравикаре, что-то построишь, засмеешься... соберешься с друзьями...
- А мой сосед - он тоже... омолаживается?
- А к нему я иду после вас.

Соберешься с друзьями, девушками... будет интересная работа, сердце не
будет болеть после прогулок на кухню... Станешь даже младше своего сына...
Стоп, стоп... А куда же деть такую ораву помолодевших стариков? Где взять
на всех гравикары? И ведь это я, молодой, энергичный, со своим богатым
жизненным опытом, займу чье-то место в этом мире. Место своего сына.
Внука. Буду лежать колодой поперек пути нового, со всеми своим
непониманием и неприятием нового. И им придется, как мне в молодости,
пробиваться, протискиваться между засевших везде стариков, только теперь
это будет сложнее, старики-то будут омолодившиеся. И опять, теперь уже у
нынешнего поколения, комплексы неполноценности, задавленности. Опять
подпольная культура, которую старики не понимают. Опять борьба за мир
между поколениями.
Нет. То, что отжило свой век, должно уйти. И незачем наполнять города