"Павел Ильич Федоров. В августовских лесах (про войну)" - читать интересную книгу автора

пошел с корзинкой в лес. Мне тоже хочется в лес! Пойдемте, дядя Костя,
грибочков наберем!
- Как же мы пойдем без мамы? - отозвался Кудеяров, разговаривавший до
этого с сидевшим на кровати Осипом Петровичем.
Франчишка Игнатьевна поила Славу молоком. Вытянув тонкую шею, она
глянула в окно, подосадовав на то, что ей не удалось узнать, кто мог в
такой час отправиться за грибами.
В хате Августиновичей, кроме одной табуретки, скамьи, стола и
старенькой самодельной кровати, покрытой синим дерюжным одеялом, ничего не
было.
Когда Усов, Клавдия Федоровна и Шура вошли в хату, Франчишка
Игнатьевна кое-как рассадила их, поставила на стол вторую крынку молока и
тарелку с помидорами. Теперь, уперев руки в свои костлявые бока, она
думала, чем еще угостить таких редких и дорогих гостей.
- Погодите, я сейчас угощу вас тыквой! У меня есть такая пареная
тыква, получше того абрикоса...
Несмотря на свои пятьдесят лет, Франчишка Игнатьевна легко,
по-девичьи быстро повернулась на пятках и подскочила к печке.
- Спасибо, Франчишка Игнатьевна. Мы ничего не хотим! - в один голос
сказали женщины.
- Как же вы можете отказываться от такой тыквы! А когда я прихожу до
вас, то сколько вы меня кушать заставляете? И того попробуй и этого
откуси. По-вашему, Франчишка не может угостить? Что она, не знает, как
нужно принимать гостей?
- Ну что ж, тыква так тыква... Давайте, тетя Франчишка, тыкву, -
решительно заявил Усов, подсаживаясь к столу. - Тыква, брат, тонкий
деликатес, если кто понимает, - продолжал он, с усмешкой поглядывая на
шептавшихся женщин.
- А чем вас угощала пани Седлецкая? - с любопытством спросила
Франчишка Игнатьевна, ставя на стол сковородку с пареной тыквой.
- Графинчик вишневочки появлялся... - ответил Усов, пробуя дымящуюся
тыкву.
- Чуешь, баба, чем угощает Стаська? Вишневкой, а ты тыквой! -
вмешался Осип Петрович и так смачно крякнул и разгладил усы, словно уже
опрокинул стаканчик забористой вишневки. - Ты бы лучше швырнула на стол
нам солененьких грибочков, та огурчиков, та малого куренка, хотя б того
хроменького, я бы ему живо открутил голову, а то тыква! - тянул своим
певучим тенорком Осип Петрович. - Что, у нас в доме ничего другого не
может оказаться? - не унимался он, питая слабую надежду, что его
занозистая женка расчувствуется ради гостей и выставит на стол
припрятанную настойку.
- Подождите, - снова заговорила Франчишка Игнатьевна и, остановившись
посреди комнаты, подняла указательный палец кверху. - Дайте трошки
подумать... Я могла бы угостить вас свежей рыбой... Вот добрая закуска!
- Рыба! То пища! - весело встрепенулся Осип Петрович. - Так у тебя,
матка, есть рыба?
- Наверное, есть, коли ты сегодня наловил в Шлямах...
- Я что-то не припомню, чтобы я сегодня ходил на Шлямы, -
предчувствуя коварство жены, усомнился Осип Петрович.
- Раз ты не наловил, то мне птички рыбы не натаскают. И он, лежебока,