"Сергей Федотов. Паутина" - читать интересную книгу автора

рисовальщиком, то портрет выходил мало похожим, а порой и вовсе ни на что не
похожим. Портреты же, выходящие из сундучков ютов, были один в один, не
отличаясь ни дырочкой. Другое дело, что не имели красок. Лес даже
подозревал, что юты вообще не разбирают цветов: окраска их одежд, если ютант
не ходит в форме, была настолько странной, по разумению лесичей о красоте и
гармонии, что просто раздражала.
Стражник, державший Нова за плечо, вгляделся в портрет, потом
внимательно осмотрел пацана и вдруг резко крутанулся на месте, ухватил за
волосы на загривке и пригнул мордой к бочке с водой. В зарябившей на миг
воде отразилось изборожденное морщинами лицо старика и тут же пропало.
Сквозь старческую личину проступило румяное лицо отрока. Это и называлось
"вывести на чистую воду". Наведенная заклятием личина в чистой воде не
отражается.
- Ага! - взревел страж. - Это он! Я его узнал!
Лес рухнул на землю, оставив в лапах Лома рукав рубашки. Перекувырнулся
через голову, поднялся и задал лататы. Он петлял улочками и переулками,
перепрыгивал через прясла и заплоты, бежал огородами, пока не убедился, что
погони нет. Забился на сеновале какого-то двора и пролежал до вечера. К
Тенкиным вернулся в сумерках. Его усадили за стол и принялись потчевать, как
самого дорогого гостя. Хмельного меда больше не подавали, а сразу налили
большую кружку брусничной воды. Пока по пояс голый отрок сидел за столом и
уплетал за обе щеки густую сметану с теплым хлебом, жареную лосятину и
клюкву на меду, Тенкина пришила к рубахе новый рукав.
- Пацаны, пацаны, - покачала она головой, - все-то на вас горит. В
обновке и не походите, сразу же угвоздаете или порвете.
Лес поднялся из-за стола и стал прощаться с хозяевами. Оставаться в
Козырьграде стало опасно. Раз патрули выяснили, что чародей в городе, то
станут прочесывать дом за домом, чтобы отыскать беглеца. За поимку им
причитается награда длинной деньгой.
Тенкины собрали ему в дорогу торбу с продуктами, подарили плащ под цвет
прочей одежды. Бледно-зеленая, она будет неплохо скрывать его в траве. Для
хозяев подарок был неразорительным: Кос работал в ткацком цеху - станок
стоял в южной комнате его крестового дома. Супруга занималась домашним
хозяйством, но подрабатывала швейным делом.
Когда Лес вывел жеребца и собирался садиться, женщина поцеловала его на
прощание и тихо шепнула:
- Что же ты, Лесик, так быстро собрался? Пожил бы еще, глядишь, и мне
бы кое в чем помог...
- А в чем твоя печаль, бабочка? - спросил Нов.
- О таком с посторонними не говорят, - зарделась хозяйка, - но с тобой
можно. Ты лечишь болезни и снимаешь заклятия. Я к лекарям обращалась,
сколько сала да яиц, а то и мягкой рухляди перетаскала, все без толку. Плату
берут, а помощи нет.
- А что за болезнь у тебя?
- Да женская. Никак не могу забеременеть. А детей и я, и Косюшка мой
очень любим. Знал бы ты, как хочется иметь вот такого сыночка. Уж я бы его
любила-холила, целовала-миловала!
Лес вытянул ладони и, не прикасаясь, обвел статную фигуру женщины от
коленей до плеч. Почувствовал токи в каналах и внизу живота затор, преграду
потокам энергии.