"Сергей Федотов. Паутина" - читать интересную книгу автора

седла в придорожную пыль.
- Лети, - мысленно приказал Нов Грому.
Вороной стрелой понесся по тракту, стуча копытами так, будто дорога
была железной. Лесичи пропустили его, потому что попросту не видели. Ют
видел, орал и тыкал пальцем в сторону пацана, но патрули лишь вяло
шевелились, засыпая в седлах.
На рассвете Нов попал в следующую засаду. Патрули прятались в
придорожном ернике и осыпали коня стрелами прежде, чем чародей успел принять
хоть какие-то меры. В самого Леса не целились, видимо, имели приказ взять
живым. Да друг в дружку лесичи вообще редко стреляли: в Лесном княжестве
практически любой носил заговоренную от стрел рубашку. Так что какой смысл
зазря стрелы переводить?
Но живую конскую шкуру не заговоришь, поэтому стрелы из кустов
вонзились в бока Грома, и он рухнул, утыканный древками, как шиповник
иглами. Нов перевернулся в воздухе и сумел приземлиться на ноги. Он не зря
не выпускал из левой ладони маленький туесок с соком тирлича, замешенном на
печной саже. Мазь отрок приготовил в доме Тенкиных во время сборов в дорогу,
как будто заранее знал, какая с ним беда приключится. Поэтому сейчас сбросил
крышку с туеска, сунул пальцы и быстро намазал лоб, грудь и под коленками
(будто перекрестился). Последние мазки наносил прямо на штаны, надеясь, что
мазь просочится до кожи. На раздевание времени не было.
Прошло секунд пять, прежде чем волшебная сила травы сработала и
вознесла пацана вверх, где он укрылся в раскидистой сосновой кроне. Сок
корня служил для вертикального взлета. Чтобы двигаться горизонтально, нужно
обрызгаться соком стебля. Мешкать не следовало, потому что патрули видели
его взлет и теперь вслепую обстреливали макушку сосны в надежде, что хоть
одна шальная стрела достигнет цели и чародей свалится к ним в лапы. Шутить с
этим не следовало.
Лес развязал торбу, которую перед дорогой повесил на лямке через плечо,
как стражник на базаре сумку с документами. В торбе лежал рыбий пузырь с
соком. Раздавил меньшую половинку пузыря о грудь и размазал по телу. Ветерок
понес пацана прочь от места засады. Луна, к счастью, как раз спряталась за
тучку, так что отлет Леса остался незамеченным. И слава Батюшке!
Сколько времени продолжался полет над тайгой, Нов не знал, потому что
заснул, качаясь на ветерке. Проснулся, судя по солнышку, чуть заполдень.
Представил, что тело наливается тяжестью, и плавно пошел вниз.
Место приземления было удобным. Сверху виднелась поляна, река Труба и
заросли малинника. Имелась куча сосновых веток. Возможно, леший заготавливал
стволы для постройки дачки. На своих участках лесовики отходы никогда не
разбрасывают как попало. Птица в свое гнездо не гадит.
Нов приземлился на поляне, развел костер. Сходил к реке, осмотрел
берега. Противоположный был низким, покрытым валунами и галькой, а этот
ограничивал глинистый обрыв. Глина была не ахти какого качества, но для сына
кудесницы сойдет и такая. Лес отломил ком, замесил на воде и тут же, на
берегу, вылепил горшок. Вышел он весьма кривобоким и шишковатым: без
гончарного круга красивую посуду не изготовить. Нов навел кудеса (у кудесниц
это выходило куда лучше, потому что они с рождения изучали законы красоты и
сообразности), горшок засверкал узорами и выпрямился. Отрок слепил две
тарелки и чашки, закалил их на огне костра. Зачем ему две тарелки и две
чашки, он сам не знал. Никаких гостей здесь, в глухомани, он не ждал.