"Сергей Федотов. Паутина" - читать интересную книгу автора

велел поворачивать назад, повторяя одно и то же: "Какого хера?.."
А скифский царь-ксай добрался до сколотских лесов, где основал первый в
своей державе город, примкнув его к каменным стенам крепости. Был он,
правда, палаточным, точнее, из шатров, но все равно Варя им очень гордился,
называл Городом, а то и Городищем, добавляя превосходных степеней, чтобы
кичиться перед другими кочевниками.
Прошло лет триста. В III веке до Рождества Христова, когда в далекой
Сибири динлины окончательно затерялись в тайге, над скифами на берегах
Днепра нависла великая угроза. Племена аланов, языгов, роксоланов,
савроматов и прочих, прочих многочисленных данников от Тобола до Волги и
Кавказа под общим названием сарматов решили разгромить скифов. Надоело
платить дань, к тому же и формальный повод нашелся.
Скифские вожди-парадаты (ираноязычные и пра-славяне к тому времени до
того перемешались, что было уже и не разобрать, где кто, всех и отличий -
место жительства: леса либо степь - да и прочие соседи-праславяне влились в
общий котел: улучане, росомоны, анты - только атлантов нам не хватало для
полного счастья! - невры, гелоны...) брали аманатов, заложников, чтобы
предотвращать восстания и задержки с выплатой дани. И не из простых, а из
знати, деток племенных вождей - царьков да князьков. Поселили их на берегах
Дона. Свободу сильно не ограничивали: хочешь сей, а хочешь куй... Но
царственным детушкам именно это и пришлось не по душе - самим-то вкалывать.
Дома привыкли, что на них другие горбатятся, были недовольны малым
количеством слуг и отсутствием рабов.
И мыться детки не привыкли. Оно и понятно: кочевникам порой и скот
напоить нечем, где уж тут воду на умывание тратить? Но теперь-то стали жить
оседло, на реке. Воды - вволю, хоть залейся, почему бы и не умыться раз в
неделю? Но те грязищу развели, вшей, блох, тараканов. Скифы придут,
морщатся: "Эку вонищу развели, срамота!" Так и стали меж собой величать:
"Наша срамота-то..."
Разве ж не обидно? Отписали царские детушки мамашам, что скифы над ними
измываются: умываться заставляют и так просто не кормят, а велят самим на
себя пахать. Да еще и срамотой обзывают. Точнее, не написали по причине
безграмотности, а передали через гонцов. А гонцы, пока в горы лезли, да
через реки переправлялись, срамотов в сарматов переиначили. Так маманям и
передали. Те и взъярились, услыхавши незнакомое слово. Давай мужей пилить:
"Это мы-то сарматы? Это наши дети - вонючие? А сами-то..."
Выдвинули новоиспеченные сарматки политически безграмотный лозунг:
"Сарматы всех племен, соединяйтесь!" - и собрали что-то вроде войска
амазонок. Мужьям деваться некуда, присоединились к дражайшим половинам. И
вот хренова туча неумываек от Кавказа до Урала двинулась воевать скифов.
Скифы по давней привычке сражений не проигрывать сели на коней, баб и
детей посадили в кибитки и, делая вид, что кочуют - война не война! -
пометелили на юг и затаились в Крыму, надеясь, что сарматкам Перекоп не
взять, а про броды через Сиваш и вовсе неведомо. Но объясняют по-другому:
там, дескать, трава посочнее выросла. А сколоты, что по-культурней да
побогаче, ринулись на запад. Остальные праславяне, что победней, привычно
укрылись от дикой конницы в непроходимых лесах в верховьях Днепра и его
притоков.
Сколоты, перенявшие скифскую культуру вовремя смыться, летят на запад,
пошучивая: мы кочуем! Сзади, значит, сарматы несутся; самки, готовые порвать