"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

В этом бою ему приказали бесшумно снять часового у штаба. Он подполз
и обнаружил, что пост спаренный: два немца стоят на двух углах дома.
Ковтун подождал сигнала. Когда ракета взвилась над Погорельцами, он
кинулся на ближнего часового. Но тот успел выстрелить. Пуля разбила
бинокль, висевший на груди Ковтуна. Это его не остановило. Он схватился с
немцем врукопашную. Они свалились, и немец оказался сверху. Второй часовой
прыгал рядом, не решаясь выстрелить. Как потом рассказывал сам Ковтун, он
нарочно держал немца на себе, чтобы второй не выстрелил.
А когда подбежали партизаны, Ковтун мгновенно сбросил с себя немца,
вскочил на ноги и со страшной силой нанес ему удар прикладом по голове.
Приклад разлетелся в щепы. Второй часовой сделал несколько выстрелов,
пробил Ковтуну в двух местах шинель. Ковтун ринулся на него и заколол
штыком. Тут подоспел и Гриша.
- Цел, батька? - спросил он взволнованно.
- Цел, цел, сынок, - ответил Ковтун, вырвал из оцепеневших пальцев
часового винтовку и бросился в гущу боя.
Весь день после операции рассказывали партизаны об этом поединке. Сам
же Ковтун помалкивал и, только уж когда очень приставали, давал солидные и
точные ответы.
- А что, дядя Арсентий, тяжелый был тот немец, что на вас лежал?
- Вин не лежал. Вин на мени катался.
- Здоровый был?
- То, что здоровый, ладно. Дуже крепко вид него перегаром несло.
Нажрался рому, язык, як той кобель, высунул, рыгает, икает - черт ти
что...
- А как же вы приклад разбили? Неужели голова такая крепкая была?
- Так на ней же каска. И голова тоже тяжелая. Ну, и винтовка у меня
была польская. Качество не то...
Когда мы отошли от Погорельцев километров за пятнадцать и совсем уже
рассвело, слышим - там опять стрельба. Минометы, пулеметы, а потом
артиллерия; штук десять снарядов разорвалось. Разведчики приходят,
докладывают:
- Немцы с немцами дерутся. Из Семеновки пришло подкрепление
погорельскому гарнизону. Те, что в Погорельцах остались, решили, что это
опять партизаны, и открыли огонь. А семеновские немцы тоже сообразили,
думают партизаны укрепились в селе. Стали выбивать их артиллерией. Полчаса
бились.
- Так пускай всегда воюют, - сказал наш именинник Ковтун.
С тех пор так и пошло. Если удавалось нам стравить немцев с немцами,
мадьяров с немцами или полицаями, все говорили:
- Так пускай всегда воюют!
Мы вернулись в тот же лес, где располагался до погорельского боя
областной отряд. Там, где раньше жили сто человек, теперь разместились
триста с лишним: все взводы, да еще погорельское пополнение. Стояли
морозы, часто дул свирепый, ледяной ветер. Зима только начиналась. Впереди
были еще более сильные морозы, да и с продовольствием становилось хуже,
запасы приходили к концу.
Но людей будто подменили. Подтянулись люди. Быстро и охотно выполняют
все приказания. Идешь вечером мимо костров, ребята разбирают немецкие
винтовки, автоматы, пулеметы, осваивают вражескую технику.