"Алексей Федорович Федоров. Подпольный обком действует (Книга 2) " - читать интересную книгу автора

шапки, а также целовались. Я принял меры выяснения причин. Верные люди
дают такие сведения, что со стороны фронта будет Федорову сильная помощь
оружием и также людьми. Ожидаются самолеты с пехотой и пушками. В
ознаменование чего партизаны празднуют. Другой верный человек дал
сведение, что есть теперь у Федорова постоянный радиопровод со Сталиным и
Хрущевым, которые все это и обещали. Этот человек сказал, что были уже
самолеты и кое-что привезли. С другой стороны, никто пока самолетов не
видел.
Поэтому требуется принятие мер по срочному окружению и уничтожению
этих бандитов, иначе как бы не было поздно".
Сперва нас эта докладная записка очень обеспокоила. Новиков решил,
что есть в нашей среде предатель, имеющий доступ в штаб.
Нет, конечно, никаких секретных сведений из штаба староста не
получил. Партизанские мечты, то, что говорилось на митингах, в беседах
между собой и с крестьянами, общий подъем настроения - вот что разведал
староста. А такие "сведения" скрыть невозможно, да и не к чему их
скрывать.
Был еще один очень важный результат радиограммы. Когда мы, еще не
уверенные в том, что Григоренко удастся связаться с фронтом, составляли
текст своей первой шифровки, нам важно было просто дать знать Никите
Сергеевичу, что мы существуем. И все-таки мы долго сочиняли первое свое
послание. Принесли Григоренко целую страницу. А он довольно бесцеремонно,
тут же на наших глазах, сократил все вступление и оставил только самые
последние строки.
Получив ответную радиограмму, я подчеркнул в ней слова "Ждем
подробностей". И в своей радиограмме подчеркнул слова "О результатах
борьбы передадим дополнительно". Эти две фразы стали предметом серьезного
обсуждения сперва в штабе, а потом на специальном заседании обкома.
Мы и раньше вели кое-какие подсчеты. Но, честно говоря, от случая к
случаю. Во время погорельского боя поручили двум бойцам сосчитать убитых
немцев. Однако много было боев, во время которых никто ничего не считал.
Не вели учет трофеев, даже не могли сразу сказать, сколько боевых операций
провел отряд. А то, что было сделано до слияния отрядов каждым в
отдельности, так сказать, в "доисторический" период, уже и вспомнить
трудно. Нам такой учет и не казался особенно важным.
Короче говоря, серьезного учета мы еще не завели. Кое-кому за это
попало. На обкоме и мне досталось от товарищей. Они были правы, когда
говорили, что это дело штаба. Я стал кивать на Рванова. Но Дмитрий
Иванович, как оказалось, давно уже пытался наладить учет, однако не
получил поддержки командиров, а в их числе и Федорова.
Ошибки признали, покаялись. И решили впредь вести самый дотошный учет
битых фрицев и трофеев. А чтобы установить результаты уже сделанного,
вызвали всех командиров. Предложили им немедленно дать задание всем
бойцам - мобилизовать свою память. Собрали у партизан дневники.
К вечеру 11 января подвели итоги.
Подошли мы к этому делу осторожно. Тем из командиров рот, кто был на
подозрении по части хвастовства, скинули от двадцати до пятидесяти
процентов с чисел, которые они сообщали. Сведения мы, к сожалению, могли
собрать только от тех отрядов, что соединились с нами. И все-таки мы были
поражены. Урезали все, что считали хоть сколько-нибудь преувеличенным, но