"Евгений Федоровский. Посылка от Марта (Роман о ВОВ)" - читать интересную книгу автора

служителю поднять его наверх. Когда он сошел с лифта на балкон, венчающий
Эйфелеву башню, он услышал вой высотных ветров. Парижское небо словно
сердилось на чужаков из воинственной северной страны. Башня раскачивалась.
Город и далекие окраины казались зыбкими, неустойчивыми, как и пол под
ногами, исшарканный миллионами ног.
На верхний балкон башни поднялась группа офицеров. Среди них Пихт увидел
Коссовски и начальника отдела в "Форшунгсамте" Эвальда фон Регенбаха.
- Я не замечаю в вашем обществе всемогущего шефа, - пожимая руку,
проговорил Регенбах.
- Он уехал с Мильхом в штаб-квартиру фюрера.
- Разве фюрер уже в Париже?
- Нет, но его ждут с часу на час.
- Кстати, Пауль, - вмешался Коссовски. - Ты не видел Вайдемана? Он тоже
будет на параде, и Зейц, кстати.
- Вот уж действительно собираются старые друзья, - улыбнулся Пихт.
- Ты где остановился?
- В "Тюдоре".
- Вот как? Там же и мы остановились, и Вайдеман, и Зейц...
В небе послышался гул моторов. Над Парижем в сопровождении "мессершмиттов"
пролетел трехмоторный "юнкере". Он заложил вираж, сделал круг, словно
накинув петлю на шумный и беспечный город. Это летел Гитлер

* * *

Увидевшись на параде в честь победы над Францией, они договорились
встретиться вечером в "Карусели". В этом фешенебельном кабаке немецкие
офицеры чувствовали себя довольно уютно. Чужих туда не пускали. Скандалов
не было. Вайдеман уже неделю жил Парижем, и в "Карусели" его знали все, и
он знал всех. Пихт только накануне парада прилетал с Удетом в "столицу
мира", но привык к "Карусели" в прежний, довоенный свой наезд. И Вайдеман
и Пихт обрадовались встрече. В последние до отказа заполненные войной
месяцы (что ни месяц, то новая война) им было не до переписки. На письмо
Пихта, полученное в Голландии, Вайдеман так и не собрался ответить.
- Что-то тогда стряслось, Пауль. Какая-то малоприятная история. - На
огромном лбу Вайдемана собрались тремя рядами окопов морщины.
- Да брось ты вспоминать! Не все ли равно. Ну, закрутился с какой-нибудь
прекрасной цветочницей. Выпьем, Альберт, за тюльпаны Голландии! За желтые
тюльпаны Голландии! - Пихт уже был заметно навеселе.
- Нет, Пауль, подожди. Я вспомнил! Это были не тюльпаны - красные маки.
Целое поле красных маков. И оттуда стреляли.
- Война, - лаконично заметил Пихт.
- Нет, не война, Пауль. На войне стреляют люди. А стреляли не люди.
Красные маки. Там больше никого не было. Мы прочесали все поле, Пауль.
Стреляли красные маки!
- Выпьем за красные маки!
- Подожди, Пауль. Они ранили генерала Штудента. В голову. Он чудом остался
жив. И я чудом остался жив. Я стоял от него в шаге, Клемп стоял дальше, и
его убили.
- Выпьем за Клемпа! Зря убили Клемпа! Дурак он был, твой Клемп. Ему бы
жить и жить.