"Евгений Федоровский. Секретные имперские дела" - читать интересную книгу автора

наслаждался стрельбой, как по удобной мишени в тире. Павел лег на спину, не
мигая смотрел на яркие вспышки металла. В горячке он не заметил, когда его
ранило. Боли он не ощущал, хотя из груди со свистом вырывался воздух.
Леша вынул лобовой пулемет, взял сошки к нему, сумку с дисками, сказал
Павлу:
- Ползите к люку, я помогу!
Но Клевцов молчал. Он неожиданно потерял сознание. Леша опустился в
узкое отверстие, ухватил его за плечи, подтянул к люку. Голова повисла над
землей. От прохладного воздуха Павел пришел в себя, разжал веки, огляделся.
Прижавшись к опорным каткам, отстреливался из автомата Овчинников. С другой
стороны стрелял Нетудыхата.
"Мне надо выжить и рассказать, а там..." - Павел подтянулся на руках,
вывалился из танка.
Леша Петренко с пулеметом хотел было тоже занять оборону, но Овчинников
свирепо крикнул:
- Оставь пулемет и в рожь! Оба!
Водитель поволок Павла в рожь. Внимание немецких автоматчиков было
приковано к танку. Они не заметили двух русских, которые пересекли голую
выгоревшую полосу и скрылись в густых хлебах. Овчинников стрелял редко,
экономно. Еще реже постреливал Нетудыхата. Потом тупой автоматный стук
сменил более частый и громкий треск пулемета...
Павел обессилел. Не двигались ни руки, ни ноги. От жажды пересохло в
горле, одеревенел рот, красная пелена застилала глаза. Не раз он впадал в
беспамятство. Тогда Петренко подбирался под него, обхватив одной рукой,
подтягивался на другой, тащил дальше. Но и он выдыхался.
Неожиданно послышался шепот. Павел вытащил пистолет, сдвинул планку
предохранителя. В колосьях мелькнул матовый овал русской каски. Свои! Это
были разведчики, посланные Самвеляном к погибшим танкам...
В медсанбате Павел потребовал немедленно отправить его в Москву.
- У вас раны забиты землей! Мы сделали укол, чтобы предотвратить шок, а
вам, видите ли, столица понадобилась!
Мучительно дыша, Павел потянул врача за полу халата:
- Очень важное дело, доктор. Мне надо о нем доложить...
Военврач промыл открытые раны, наложил повязки, сделал еще один укол.
Потом, отводя глаза, сказал:
- Если к утру обойдется, эвакуируем... Но советую доклад для
командования продиктовать санитарке...
- Хорошо, зовите санитарку.
В палатку бурей ворвался Самвелян, сразу заполнив пространство своей
могучей фигурой. Он и сказал, что самоходка, или, как ее принято называть у
немцев, штурмовое орудие, перебила почти всех членов экипажа Борового.
Самого Федю едва спасли разведчики, он лежит в соседней палатке, только без
памяти, отвоевался, видать, парень...
- Мне в Москву надо. Помоги!
На другой день прилетел санитарный У-2. Из опасения встретиться с
"мессерами" пилот летел на бреющем, садился на полевых аэродромах для
дозаправки и только к вечеру добрался до Центрального аэродрома в Москве.
Не успели Павла поместить в палату, как к нему приехал профессор
Ростовский. Малиновые ромбы произвели на главного врача впечатление. Для
тяжелораненого нашлась маленькая, но отдельная палата. Ему сделали