"Екатерина Федорова. Трое за Ларцом " - читать интересную книгу автора

- Планета не гибнет, - буркнул Тимофей. - Это мы, в отличие от нее...
Слышь, чудо неземное! А где гарантии, что все, что ты сказал, - правда?
- Пацан дело говорит, - поддержали его сзади.
- Расходитесь! - значительно изрек инопланетянин и принялся активно
вращать круглыми черными глазками.
А потом Тимофея накрыло как волной. И очнулся он уже дома, с провалом в
памяти и дико болящей головой.
Часа три он походил по комнате, вяло разглядывая пейзажи за окном.
Время от времени на замусоренной улочке, где стоял дом Тимофея, показывались
энергично шагающие куда-то вдаль группы сограждан. Он кисло смотрел на них,
пока активно идущие куда-то в неизвестность люди не пропадали из его поля
зрения. Затем отпивал очередной глоток из стакана с позавчерашним кефиром и
вновь начинал слоняться по своей квартире, то и дело поглядывая в заоконные
дали - благо окон в его однокомнатной малогабаритной квартирке было аж целых
два. На кухне и в комнате.
Эти группы до какой-то степени косвенно подтверждали слова
инопланетного рака. По всей видимости, на Земле уже вовсю шла эвакуация. И
ему, Тимофею, оставалось только дождаться того заветного часа, когда придут
и за ним. Неизвестным было другое - каким образом он очутился у себя в
квартире? Тимофей то и дело задумывался над этим, но всякий раз его
напряженные размышления прерывал взрыв острой головной боли. И он
переключался на заветный кефир.
Следующее значительное событие этого дня произошло как раз тогда, когда
он находился на кухне и любовался очередной процессией, целеустремленно
бредущей куда-то мимо его окна.
За спиной зашуршало, и на правое плечо Тимофея неожиданно что-то
навалилось. Тимофей озадаченно скосил глаза.
С плеча свисали небольшие ножки. Босые и поросшие шерстью. А повыше
возвышался сам их хозяин - субъект с крохотным тельцем и головкой в форме
луковицы. На плечо субъекта, ближайшее к Тимофею, непринужденно спускалась
длиннющая, как у Будды, мочка уха.
Первой у Тимофея возникла именно та мысль, что и положена всякому
нормальному русскому человеку в подобные моменты, - допился до белой
горячки. До делириум тременса, говоря по-научному.
Тимофей выдохнул и вдохнул - медленно, до упора, как это рекомендуется
в тюк-до. Внутренности помаленьку успокаивались, пережигая обилием кислорода
бурлящий внутри них страх. Затем Тимофей на трясущихся ногах добрел до
навесного шкафа в углу кухни, открыл косо висящие на петлях створки, по
локоть засунул туда руку и пошарил в темной глубине за ними. Курить он
бросил. Последний раз это "бросание" произошло ровно два дня назад. Но
сейчас душа и нервы настоятельно просили никотина, дабы успокоить мятущуюся
в сомнениях душу... а в шкафу покоилась заначка, каковую он лично спрятал,
оправдываясь перед самим собой нехитрым тезисом - на всякий случай.
В данный момент этот самый "всякий случай" сидел на его плече и
печально поглядывал на Тимофея круглыми черными глазками.
Пачка сигарет наконец нашлась. Он торопливо сунул в рот сигарету,
поспешно затянулся. Затем повернулся к окну и, глядя на уже опустевшую от
людских процессий улицу, принялся медленно считать: "Раз, два, три, четыре.
Четыре с половиной, четыре с-четвертью..."
- Не ожидал? - кротко спросило сидящее у него на плече существо.