"Сладкое лето" - читать интересную книгу автора (Герр Мэрилин)

Глава 6

Времени осталось так мало! Вернувшись к мольберту, Эбби старалась воссоздать на холсте выразительное лицо Кайла, его торс, сильные мускулы. Она поймала медный оттенок его волос, яркость синих, как кобальт, глаз.

Этель вошла в дом Эбби чуть позже в сопровождении молчаливого Брэда. Она подмигнула Эбби, которая сразу все поняла. Брэд хотел, чтобы на него в данный момент не обращали внимания.

– Думаю, – сказала она, – что фон мы сделаем бело-голубым.

Этель одобрительно кивнула.

– Замечательно, – сказала она.

Из-за ее спины выглядывал Брэд, но Эбби сделала вид, что не замечает этого.

– Так, положим краску потемнее, чтобы сгустить тень. – Ее кисть, казалось, помимо ее воли подчеркивает его мужественность.

Вскоре Кайл начал ерзать.

– Дамы, мне не хотелось бы нарушать художественный процесс, но этот стул жесткий как камень. Можно походить, чтобы восстановить кровообращение?

Эбби опустила онемевшую руку и лукаво улыбнулась:

– У нас есть способ его восстановить.

Ее сладкий голос насторожил Кайла. Он поднял бровь.

– Тетя, когда женщина говорит таким голосом, умный мужчина прыгает в свой автомобиль и быстро уезжает.

– А добрый и понятливый парень остается, чтобы посмотреть, что я имею в виду, – моментально отреагировала Эбби, окуная кисти в скипидар. – Напоминаю тебе об обещании помочь с выставкой в Центре по охране природы. Ты не забыл об этом?

Она старалась не смотреть, как Кайл потягивается, как выступают у него на груди мускулы. А брюки такие носить вообще нельзя.

Ей от него нужно только умение плотника, напомнила она себе. И ничего больше.

– Этель, можно Брэду поехать с нами?

Мальчик перевел взгляд с Кайла на Эбби и чуть не улыбнулся, широко раскрыв глаза. Потом опять опустил голову. Эбби решила не настаивать. На первый раз хватит и того, что он пришел в ее дом.

Кайл, перекинув через плечо деревянные рейки, шел следом за Эбби. Он покачал головой, не веря самому себе. Как она его сумела уговорить? Он меньше чем через два дня должен быть в Манхэттене, а вот застрял в этих лесах. Да еще помогает что-то отремонтировать в Центре индейской природы. Невероятно.

Он проверил, выдержит ли стремянка его вес. Похоже, он сошел с ума. Пошел за женщиной, одетой черт-те как, в ботинках, волосы заплетены в косу.

– Давай, давай, лентяй! Быстрее, – торопила его Эбби.

Кайл поднялся на две ступеньки вверх и заколотил два гвоздя. Этот дряхлый Центр природы требует серьезного ремонта. У него нет на это времени. И вообще – почему он здесь?

Аромат жимолости и диких роз проникал в окна. Где-то неподалеку стучал дятел. Чего ради он бегает за этой Эбби Мартин? Жаждет ее прикосновения, ее улыбки… Черт побери! Пора остановиться.

Кайлу потребовались еще гвозди, и он слез со стремянки.

– Центр природы, – проворчал он. Ладно, он выполнил свое обещание, пора отсюда сматываться. Нью-Йорк – вот где его место.

Особенно после сегодняшнего утра, когда она уклонилась от его поцелуя. Чего он тут бродит вокруг нее, если совсем ей не интересен?

Уголком глаза он видел, что Эбби вошла в крошечную кухню. Господи, какая у нее походка! А эти соблазнительные изгибы, которые заметны даже через одежду. Может, это оттого, что она так много ходит по крутым склонам. Искушает это, однако. Может, стоит попытаться?..

Неожиданно Эбби оказалась рядом с ним. Ее улыбка действовала на него опьяняюще.

– Ты хорошо поработал, – сказала она. – Выпьешь стакан лимонада?

Он взял стакан и залпом осушил его – может, это погасит его жар, который она, даже не предпринимая никаких усилий, разожгла в нем.

– Ты даже не представляешь, как много это для меня значит, Кайл. Ты все сделал великолепно. Мы тут занимаемся с группами скаутов и туристов, и теперь нам будет легче.

– Да? – проворчал он. – Здесь нужен основательный ремонт. Один шкаф с экспонатами ничего не решит. Но я скоро уезжаю, и тебе придется завербовать кого-то еще.

Все. Пора с этим кончать. Больше он здесь не появится.

Эбби наблюдала за ним из-под длинных ресниц. «Сильные ноги, к лестнице прижимаются, – подумала она. – Лучше бы ко мне». Она вдруг почувствовала, что во рту у нее стало сухо.

Сделав глоток лимонада из картонного стаканчика, она не удержалась и задала волнующий ее вопрос:

– Ты еще приедешь сюда?

Он услышал, как неожиданно мягко звучит ее голос, и в нем что-то дрогнуло. Он прокашлялся.

– Может быть. Чтобы с племянником повидаться. Брэду нужно общение.

Эбби уловила в его голосе уклончивые нотки и поняла намек. Не надо, чтобы он знал, что ей хочется еще раз увидеть его. Нарочито небрежно она спросила:

– Брэд пока побудет с ними?

– Да. Недельки две. Это была хорошая идея – увезти его летом из города. Правда, пока я не видел, чтобы он хоть раз улыбнулся. – Кайл слез с лестницы и убрал инструменты. – О’кей, леди. Один шкаф для экспонатов готов. – Есть краска? Я закончу, пока ты… Что ты, черт возьми, делаешь?

– Нужно пометить яйца птиц в заброшенных гнездах, которые я нашла. Краска и кисти в подсобке.

Она чувствовала себя совершенно счастливой, потому что проработала в Центре весь день рядом с ним. Они посвятили его двум пристрастиям Эбби – искусству и природе. Да нет, пожалуй, их теперь у нее три, считая Кайла Таннера.

Ну и нечего глазеть на парня. Ей следует держаться подальше. Надо думать о более важном – например, как спасти Центр. Ему-то все равно.

Эбби окинула взглядом то, что он сделал.

– Великолепно.

– Спасибо, дитя природы. Но не старайся мне польстить. Пора обедать. Все. С Центром покончено. Я неподдающийся. К тому же голодный. Как насчет того, чтобы перехватить пару гамбургеров.

– Пойдет.

Эбби вскарабкалась на стремянку.

– Дай-ка мне вывеску.

Он протянул ей кусок картона с надписью и, глядя вверх, придержал стремянку. Ну, с этим искушением ему не справиться, подумал он, потирая подбородок.

– Хорошо смотрится, – сказал он, притворяясь, что оценивает, удачно ли повешена вывеска, а на самом деле оглядывая бедра Эбби.

Неожиданно повернувшись на верхней ступеньке, она поймала его взгляд.

Он протянул руки к ее талии.

– Снять тебя?

Она слышала в его голосе желание, и ей хотелось почувствовать на своем теле его сильные руки. Она потянулась к нему.

Вот бы это мгновение длилось вечно.

Вниз, медленно вниз, вдоль его крепкого, горячего тела. Она чувствовала каждый его мускул.

Кайл осторожно поставил ее на землю. Его полные губы были совсем близко. Она вдохнула его запах, и он наклонился к ней. Когда он поцеловал ее, все в Эбби, казалось, взорвалось. Его губы прильнули к ней еще и еще раз. Ей казалось, что сейчас буквально полетят искры.

Эбби, положив руки на его широкие плечи, поцеловала его в ответ медленно и нежно. Она чувствовала, как бьется его сердце в унисон с ее собственным.

Кайл стал целовать ее шею.

– Скажи, Эбби, это всего лишь поцелуй?

– Не-ет, – медленно ответила она, понимая, что думать в его страстных объятиях просто не в силах.

Он что, просто стремится к быстрому удовлетворению? Похоже, что так. Слишком уж привык легко добиваться от женщин желаемого.

Она испытывает к нему слишком сильное чувство. Ей хочется значительно большего, чем физическая близость. А интуиция подсказывала ей, что он-то ничего другого не хочет.

Он может и будет смеяться над ее отказом. Назовет ее провинциальной девицей с устаревшими взглядами. Что ж, придется ему вернуться в Нью-Йорк ни с чем. Эбби оттолкнула его – он все равно не поймет, почему она сказала «нет».

– Эбби, – воскликнул Кайл, стараясь удержать ее, но она уклонилась.

– Я не собираюсь прыгнуть к тебе в постель, Кайл. Мы неплохо провели время, но я совсем не знаю тебя. Я не хочу идти дальше.

– Ты ошибаешься в отношении меня, Эбби.

Она ждала, что он скажет еще, но Кайл молчал. Он и так сказал слишком много, чересчур далеко зашел. Любопытно, как ей удалось его поймать. Он хотел ее сильнее, чем когда бы то ни было, хотя она опять оттолкнула его.

Ему так хотелось заключить ее в свои объятия. Выражение ее лица было невозможно понять. Наверное, для них обоих будет лучше, если он отвезет ее домой.

– Эбби… извини. Обещаю, что… больше не дотронусь до тебя.

О нет, с отчаянием думала Эбби. Разве он не понимает? Она хочет совсем другого. Хочет, чтобы он обнимал ее, ласкал, любил страстно и яростно. Но коль скоро все это не больше чем летний романчик, то она устоит. Разбитое сердце ей не нужно.

– Поговорим об этом в другой раз. Давай закончим дела.

Тон ее был таким деловым, что спорить было бесполезно.

Вернувшись в Центр, Эбби стала убирать бумаги и заметила в углу полки маленький яркий предмет. Она улыбнулась.

– Посмотри, Кайл, это может понравиться Брэду. – Она протянула ему игрушечную птичку из ярко-голубой, зеленой и красной ткани. – Если дотронуться пальцем до крылышек, вот так, – показала она, – то кажется, что ты можешь заставить ее летать. Забавно, правда?

На лице ее был написан детский восторг. Ему нравились ее увлеченность, мягкость, чувство юмора. Он согласился:

– Интересно. Брэду это может понравиться. Ты умеешь обращаться с детьми. Мне кажется, что ты понимаешь его лучше, чем я.

– Но он твой племянник, – удивилась Эбби.

– У меня не было времени узнать его получше. Я постоянно в разъездах. – Он остановился, как будто был недоволен тем, что сказал.

Эбби предпочла не заострять на этом внимание. Она положила игрушку вместе с документами, которые брала домой, отодвинув в сторону два толстых конверта. Кайл заметил это.

– Что-то важное?

Ее лицо потемнело.

– Боюсь, что плохие новости. Но ты сказал, что тебя Центр больше не интересует.

– Может, и не так. Я бы хотел еще раз приехать сюда. Мы ведь… не любовники, а так, просто приятели.

Глупая фраза. Но в данных обстоятельствах так будет лучше.

Он видел, как поникли ее плечи, и ему захотелось обнять ее и утешить.

Она взяла в руки первый конверт.

– Это налог, он нас окончательно задавит. В прямом смысле этого слова. Благотворительные взносы в прошлом году упали, и у нас не хватает денег на то, чтобы содержать Центр. Не говоря уже о ремонте.

– В это легко поверить, – сказал он, осматриваясь.

– Да, но вот… – Она взяла в руки второй конверт, и ее глаза наполнились слезами. – А вот это разбивает мне сердце, – сказала она еле слышно.

Кайл сунул сжатые в кулаки руки в карман, борясь с искушением прижать ее к себе и успокоить, развеять все ее печали.

– Центр владеет лишь тремя акрами земли. Все остальное – леса, луга – принадлежало чудесному старому естествоиспытателю, который жил здесь очень долго, но прошлой весной умер. Его наследники грозят выставить все это на продажу. И на этот участок уже нацелились местные землевладельцы. У нас недостаточно денег, чтобы с ними конкурировать.

– О какой сумме идет речь?

Эбби нервно кашлянула.

– Полмиллиона – плюс-минус.

Кайл присвистнул:

– Что ж, дорогая, придется тебе подождать волшебной феи.

– Да, а тем временем сюда пригонят бульдозеры. Я должна что-то придумать. – Она тяжело вздохнула.

– Ты не можешь справиться с этим в одиночку, Эбби, как бы ни старалась.

Тыльной стороной ладони Кайл стер с ее лица слезы.

– Позволь мне помочь.

– Каким образом?

– Пока не знаю. Знаю только, что хочу это сделать.

– Ты ничего не сможешь, Кайл. Ты послезавтра уезжаешь в Нью-Йорк. А я остаюсь тут. Это мои родные места.

Было ясно, что она не собирается обсуждать с ним эту тему.

Вечером, входя в дом Гроффов, Эбби с улыбкой спросила:

– Помнишь нашу первую встречу? Когда я все краской измазала?

– На всю жизнь запомнил. Но сегодня ты по крайней мере не свалилась со стремянки на шкаф, который я покрасил.

– Действительно. Спасибо за помощь.

– Это доставило мне удовольствие.

В кухне Брэд играл на полу в кубики. Эбби достала из сумки игрушечную птичку.

Он тут же направился в сторону гостиной.

– Привет, Брэд, – сказала она мягко. – Я принесла тебе маленький подарок. Ты можешь заставить эту птичку летать. Вот так, – показала она. – Я оставлю тебе ее на столе. Может, ты как-нибудь придешь ко мне и познакомишься с моим псом? Его зовут Генри. Он очень добрый и любит детей.

Мальчик даже головы не поднял.

– Спокойной ночи, Брэд, – сказала она. – Я ухожу. – Она успокаивающе улыбнулась Кайлу.

Он кивнул, давая понять, что оценил ее попытки развлечь его племянника. Из всего того, что она делала, ее усилия по отношению к Брэду трогали его больше всего. Он попытался найти нужные слова, чтобы поблагодарить ее, но у него ничего не получилось.

Кайл прошел следом за Эбби в цветущий сад Этель, где чета Гроффов в вечерних сумерках полола клумбы. Кайл был странно спокоен, и Эбби, чтобы прервать молчание, заговорила с Гарри и Этель:

– Похоже, скоро пойдет дождь.

Гроффы пробормотали что-то в знак согласия, торопясь до дождя закончить работу.

Эбби и Кайл вежливо пожелали друг другу спокойной ночи. Больше сказать, казалось, было нечего. Кайл остался стоять в саду, опираясь на забор, и незаметно наблюдал, как она идет к себе. Ему страстно хотелось пойти за ней следом в эту последнюю ночь и заключить ее в свои объятия, но он остановил себя.

Слишком уж часто в последние дни его посещает это желание. Ее прикосновение, мягкий смех, ее близость – все волнует его. С отвращением к самому себе он покачал головой. Ведет себя как глупый подросток. Неужели он влюбился?

– Нет! – сказал он громко и увидел, что на него удивленно смотрит дядя.

Так или иначе, он уезжает, и все это не важно, пыталась внушить себе Эбби. Между ними ничего нет. Она смахнула со щек слезы. Ей, конечно, не нужен такой мужчина, как Кайл Таннер, который приезжает и уезжает, когда ему заблагорассудится. И как это ее угораздило так привязаться к нему!

Эбби с силой толкнула дверь. Распахнуть ее помог сильный ветер, который поднялся перед надвигающимся штормом. На восточном горизонте сгрудились облака, застилая темнеющее небо. Упали первые капли дождя.

Вместе с Генри она скрылась на веранде. Тревожно шумели деревья. Небо прорезала молния, и капли превратились в ливень. Шторм надвигался, пугая своей силой.

Эбби вбежала в дом, чтобы закрыть окна.

«Это скоро кончится, – сказала она себе. – Просто еще одна летняя гроза».

Но дождь шел всю ночь. Один сильный удар молнии выбил электричество. Эбби подняла телефонную трубку – телефон молчал. Она, спотыкаясь, добралась до кухни и, нашарив спички, зажгла свечу, как и в ночь, когда танцевала с Кайлом.

Она больше не будет о нем думать. Между ними все кончено. Впрочем, еще и не начиналось. Кайл Таннер – еще один парень, ослепленный собою. Он никогда не поймет ее и ее мир – свободу, которую она ценит дороже жизни. Да он тут больше и не появится. Надо забыть о нем, пока он не разбил ей сердце.

Или уже слишком поздно?

За окном бушевала гроза. Небо прорезали молнии. Эбби сидела за столом на кухне, свеча отбрасывала скудный свет.

Она почувствовала, что ей холодно и одиноко. Прошлый раз, когда горела эта свеча, Кайл был рядом. Его обаяние и остроумие оживляли все вокруг. От его смеха было весело. Его ласка волновала ее так, как не волновала ласка ни одного мужчины.

Эбби встала и прошла через гостиную к окну. Она, так редко чувствовавшая себя одинокой и испуганной, сейчас испытывала оба этих чувства. Она всматривалась сквозь тьму в дом Гроффов, где в окнах был виден свет двух свечей. Около одной из них наверняка сидит Кайл. Эбби как наяву видела его широкие плечи и грудь, чувствовала нежность его прикосновений…

Ее глаза наполнились слезами, но она быстро стерла их. Почему любить всегда так трудно? Почему Кайл не может быть тем человеком, которому она может доверять? Их взаимоотношения закончились, не успев начаться. Он скоро уедет куда-то с этой Евой, или как там ее.

От этих мыслей Эбби охватил озноб.

– Что мне делать, Генри? – спросила она, ложась на ковер рядом со своим напуганным грозой другом.

Пес наклонил голову и заскулил, как будто бы понимая ее.

Наконец гроза утихла. Эбби встала, расправляя затекшие мышцы. В доме стало сыро. При скудном свете свечи она, спотыкаясь, пошла на кухню и ударилась обо что-то локтем. Мольберт с незаконченным портретом Кайла. Даже в темноте его усмешка и глаза преследуют ее.

Но почему? Почему?

Она бросилась в кресло и зарыдала. По крыше домика стучал дождь.