"Томас Фейхи. Ночные видения " - читать интересную книгу автора

Пятница
Дворники продолжают работать, пока Саманта ждет зеленый свет на
перекрестке в двух кварталах от клиники. Весь день она старалась обходить
стороной все, что было способно ввести ее в транс: капающий кран на кухне,
тикающий будильник, аквариум с гудящим воздушным фильтром. Саманта понимает,
что страх ее смехотворен, но чувствует себя жутко уставшей, как будто
организм ее только теперь осознал, чего был лишен последние недели. Он хочет
наверстать упущенное, а не праздновать первые маленькие победы.
Мысли снова обращаются к Фрэнку. Каждый раз сегодня, когда звонил
телефон, она поспешно хватала трубку, надеясь, что это он. Ей хотелось
слышать его голос, думать о нем и расследовании, а вовсе не о себе. Но Фрэнк
так и не позвонил, и всем остальным - подруге с работы, парню, набравшему не
тот номер, - пришлось слушать ее разочарованный голос.
В школе, вспоминает Саманта, на ее долю выпало немало таких вот дней,
когда она ждала звонка от Ларри Бойла. Ларри не был атлетом, не пользовался
популярностью, даже не отличался особым умом, но зато подвергался
безжалостному осмеянию за свои несуразные, похожие на бутылки кока-колы очки
и большие, с дыркой между ними передние зубы.
Все началось с того, что однажды во дворе школы Ларри сказал Саманте:
- Ненавижу эти очки.
- Всегда можно купить новые.
- Нет, дело не в этом. То есть... Понимаешь, я бы хотел видеть тебя без
них, вот и все.
Он улыбнулся, показав огромные выщербленные зубы. Тогда же они решили
сходить куда-нибудь вместе.
Ожидание первого свидания. В этом было что-то безумно возбуждающее.
Саманта не могла поверить, что некто, тот, кого даже нет в комнате, способен
иметь над ней такую власть, заставлять ее нервничать, волноваться и впадать
в отчаяние одновременно. Через два дня его мать взяла их с собой в торговый
центр, где они играли в видеоигры и ели жирную пиццу с тонких картонных
тарелок. Роман продлился всего несколько месяцев, но для тринадцатилетней
Саманты это было что-то волшебное.
Нечто подобное той нервозности она испытала и сегодня, ожидая звонка
Фрэнка, но только не обрадовалась, а разозлилась. Он оставил ее ради
карьеры. Оставил ее, потому что посчитал, что легче и надежнее улететь на
другое побережье и начать новую жизнь, чем ждать ее любви. Шесть месяцев
назад, когда Фрэнк сообщил, что все кончено, голос его звучал сухо и
бесстрастно. Он уже обосновался и жил в Вашингтоне, и в трубке то и дело
слышалось потрескивание статических разрядов. Саманта слушала Фрэнка и не
произносила ни звука, потому что знала, как он ненавидит тишину. Он бормотал
какие-то извинения и оправдания, но все это ничего не значило, потому что не
было ни извинением, ни оправданием.
Мне очень жаль. Мы просто не знаем, как долго будем порознь. А что еще
делать? То есть я понимаю, что ты хочешь оставаться поближе к отцу...
А правда заключалась в том, что Фрэнк не доверял человеку, который
боится сказать: "Я тебя люблю". Может быть, он был прав, что не доверял ей,
думает Саманта. Может быть, она не могла произнести эти слова, потому что в
ней самой чего-то недоставало. У нее не было уверенности тогда, нет ее и
теперь. В тот вечер она сказала ему только: "По крайней мере я никогда тебе
не солгу". Сказала то, что чувствовала, в чем не сомневалась, чем гордилась.