"Джейн Фэйзер. Валентинов день " - читать интересную книгу автора

Эмма возвратилась в спальню и взяла бархатный халат со стоящего у
кровати комода. Надежно укрывшись в его складках, она пошла в атаку.
- Видимо, все удостоенные твоего внимания дамы получают советы
касательно гардероба и моды, - произнесла она с сарказмом. - Уж не берешь ли
ты за них плату? Не удивлюсь, если леди Мелроуз и ей подобные подбрасывают
тебе на жизнь, чтобы ты и дальше к ним благоволил. - Эмма была не в
состоянии справиться с обидой и болью и продолжала колоть уничтожающими
оскорблениями. - А я-то не понимала, как тебе удается жить так хорошо без
всяких средств. Теперь все ясно. Какова же твоя такса, мой дорогой Аласдэр?
Молодой человек сердито мерил шагами комнату, и Эмма со злорадным
удовлетворением увидела, что пробила скорлупу его нарочитой небрежности.
Какова теперь цена его миролюбивым намерениям? Он был бледен и казался
разъяренным. Глаза превратились в узкие зеленые льдинки, губы побелели, на
виске забилась голубая жилка.
- Ради Бога, Эмма, ты заходишь слишком далеко. - Руки Аласдэра
сомкнулись на ее горле, и под его пальцами девушка почувствовала свой
собственный пульс. Она посмотрела ему в глаза торжествующим взглядом.
- Мною движет необоримая сила. Ты что, недоволен моим любопытством? Я
доподлинно знаю, что из моего состояния ты ежегодно получаешь пять тысяч
фунтов. Но это очень немного для мужчины со столь изысканными вкусами.
Пальцы Аласдэра надавили на нежную кожу под подбородком. Он не причинял
ей боли, но Эмма чувствовала, каких усилий ему это стоит.
- У тебя поистине злой язык, - произнес он.
- В устах настоящего мастера это звучит как похвала, - парировала Эмма.
Она понимала, что их увлекает безрассудное желание раздора, но...
чувствовала облегчение. Словно наконец отпустила поводья и дала волю обиде
за то ужасное оскорбление, которое он ей нанес. Три года назад Эмма ушла не
попрощавшись, и с тех пор они почти не разговаривали. Теперь красная пелена
гнева показалась ей очистительным огнем.
С минуту оба хранили молчание, но наконец Аласдэр пошевелился. Одной
рукой он обхватил талию Эммы и крепко прижал девушку к себе. Другая рука
стиснула ей затылок. Не обращая внимания на сопротивление, он приблизил свои
губы к ее. В поцелуе чувствовалась страсть, но не нежная страсть любви, а
наказующая, творящая месть. И когда в конце концов он ее отпустил, Эмма
влепила ему звонкую пощечину.
- Сукин сын! - Она задохнулась от ярости.
- Мне показалось, ты этого хотела. - В голосе Аласдэра прозвучала явная
насмешка. Он прижал ладонь к щеке, где проступили красные отметины ее
пальцев. - Ты же сама меня провоцировала. Мой богатый опыт подсказывает:
когда женщина затевает ссору, она жаждет совсем иного, противоположного. -
Его улыбка стала оскорбительной. - Ты столько времени не испытывала никаких
чувств, что ищешь удовлетворения в такой извращенной форме. Не стоит,
дорогая. Только скажи - и я к твоим услугам.
На этот раз Эмма удержалась - не подняла рук и спрятала сжатые кулачки
в складках халата. Аласдэр позволит себя ударить и не окажет никакого
сопротивления - это не в его духе. Но выйти из себя - уже поражение! Аласдэр
был мастером словесной перепалки и, когда злился - а сейчас он пришел в
настоящую ярость, - узды на язык не набрасывал. Потом он может пожалеть о
том, что сказал, но теперь даст волю собственной неистовости. И она тоже.
- Я бы не прикоснулась к тебе, даже если бы ты был единственным на