"Джейн Фэйзер. Порочные привычки мужа ("Кавендиш-сквер" #3)" - читать интересную книгу автора

Фрэнни только хорошее. Сердце мое болит при мысли, что я уже не увижу, как
она растет и взрослеет. Но я сделал свой выбор и должен принять его
последствия. Я добровольно отдаю жизнь за свою страну, хотя и не радуюсь
этому. Впереди еще столько работы! Но я вынужден оставить ее другим. А тебе,
Элли, я посылаю свою вечную любовь. Думай обо мне хорошо, когда будешь к
этому готова.
Ф.Ф."

Аурелия смотрела, как слезы капают на письмо, размазывая чернила. На
какой-то миг она вдруг почувствовала мрачное удовлетворение от мысли, что ее
слезы уничтожат написанные слова, заставят их исчезнуть, как исчез из ее
жизни муж. Он поступил так, как хотел, и согласился с последствиями для
самого себя, однако он не задумался о том, как его выбор повлияет на его
близких. Но тут, же резким движением положила письмо на круглый столик,
стоявший рядом.
Аурелия встала и заметалась по мягко освещенной комнате, обхватив себя
руками по лицу ее текли слезы, но теперь это были слезы гнева. Патриотизм -
это прекрасно, особенно в военное время. Она примирилась бы, если бы
Фредерик погиб в сражении. Но такое... такое принять слишком трудно. А если
бы он не погиб? Что бы случилось тогда? Он бы спокойно вернулся к ней, когда
война закончится? Появился бы на пороге, сияя от счастья? А потом... опять
отправился бы на поиски приключений?
Это было слишком абсурдно! И слишком оскорбительно думать, что ее
обманывали так жестоко!?
Какой же властью над Фредериком обладал этот человек, этот Гревилл
Фолконер, если сумел убедить его поступить так... Должна же быть какая-то
причина, по которой Фредерик столь покорно пошел на бойню. Может быть,
Фолконер шантажировал его... например, узнав о каком-нибудь постыдном
поступке? Или подкупил его?.. Нет, нет, это невообразимо! Аурелия оперлась
рукой о каминную полку и уставилась вниз, в огонь, словно надеялась, что
ответ появится в пляшущих языках пламени. И, наконец, она медленно начала
признавать, что Фредерик уже все объяснил, каким бы невероятным ей это ни
казалось. Гревилл Фолконер посеял свое зерно в плодородную почву. Вероятно,
он умел распознавать таких людей, и он увидел во Фредерике потенциальные
возможности. Он увидел то, чего не заметил никто другой... то, чего Аурелия
и сейчас не могла разглядеть, вспоминая мужчину, бывшего ее мужем. Вероятно
также, что этот самый Гревилл Фолконер обладает даром убеждения.
В красно-рыжих, по краям подернутых синим, языках пламени словно
возникло его лицо, и искренний взгляд темно-серых глаз из-под густых черных
ресниц снова заворожил Аурелию. В его лице, как и в фигуре, нет ничего
банального, и его не так-то легко забыть. Кроме того, во всем его облике
ощущалась мощная энергетика. Аурелия ни за что не призналась бы, что он
подавлял ее на ее же собственной территории, и она, вне всякого сомнения,
послушно следовала его сценарию. Может быть, и Фредерик чувствовал то же
самое, когда полковник вербовал его?
Аурелия вспомнила его последние слова. Она сказала, что больше не
захочет его видеть, а он ответил: "Надеюсь, мэм, вы еще передумаете".
И что все это означает? Он сказал, что вернется утром. Аурелия не
обязана принимать тех, кого не хочет видеть. Она может просто не впустить
его.