"Ю.Г.Фельштинский. Разговоры с Бухариным " - читать интересную книгу автора

из Москвы)"¹⁷. Написанный под псевдонимом самим
Троцким¹⁸, документ в июле 1929 года был опубликован полностью в
первом (сдвоенном) номере "Бюллетеня оппозиции", который начал издавать
Троцкий после высылки из СССР. Из этого документа следуют по крайней ме-ре
два важных вывода. Похоже (и тут Ларина совершенно пра-ва) Сталин был
заинтересован в обнародовании документа и пошел на переиздание его в
типографии ЦК для сведения актива партии¹⁹. По свидетельству
документа от 20 марта, "сталинцы торжествуют: на их долю выпала полная и
легкая победа". "Запись" свидетельствовала о фракционном сговоре "правых" с
"левыми". Кроме того, документ от 20 марта 1929 года свидетельствует, что
встреча Бухарина с Каменевым не была последней (а может быть, не была и
первой): в декабре и январе, еще до публикации троцкистами
"Записи"²⁰, Бухарин снова встречался с Каменевым у Г. Л.
Пятакова²¹.
Не исключено, однако, что сведения о переиздании "Записи" еще и
типографией ЦК неверны. На это косвенно указывает то обстоятельство, что
листовка ЦК отсутствует в западных и, видимо, советских
архивах²². По крайней мере советский историк В. И. Тетюшев,
получивший в свое время доступ к материалам Центрального партийного архива,
в своей статье о листовке не упоминает, а заимствует информацию из
"Социалистического вестника", причем цитирует "Запись" по "Социалистическому
вестнику", т. е в обратном переводе, а не по русскому
оригиналу²³.
Ларина указывает, что "не позже начала осени Сталину уже было известно
о разговоре [между Бухариным и Каменевым] и его содержании" (с. 92).
Доказательством этому, по словам Лариной, служит то, что вбежавший, как ей
помнится, к Бухарину в дом с этой новостью чрезвычайно взволнованный Рыков
был в легком пальто и кепке. Если Ларина не ошибается, остается
предположить, что разговоров действительно было несколько. Может быть,
осенью 1928 года Сталин узнал о другом разговоре? Не исключено, однако, что
Лариной изменяет память; иначе трудно объяснить чем-либо, кроме крайней
беспринципности, тот факт, что Бухарин, тут же заподозривший Каменева в
доносительстве и обозвавший его "подлецом и предателем" еще ранней осенью
1928 года (с. 90), встречался с ним в декабре и январе снова и снова, как
свидетельствует документ от 20 марта 1929 года. Наконец, приходится
допустить,


что о разговоре (или разговорах) Бухарина с Каменевым знал достаточно
широкий круг партийного актива, включая Сталина. Вот что пишет об этом
Николаевский: "Вопрос о том, было ли ГПУ или Сталин тогда уже осведомлены о
беседе Бухарина с Каменевым, представляет большой интерес. Никаких указаний
на этот счет в литературе не имеется, если не считать заявления Луи Фишера
(в его воспоминаниях) о том, что он знал об этой встрече на следующий же
день: если было так много разговоров, то больше чем вероятно, что [и] Сталин
знал. [... ]. Тогда все поведение Сталина осенью 1928 г. приобретает особый
оттенок" ²⁴.
Видимо, неправильно предполагать, что члены Политбюро не были склонны к
тайным встречам друг с другом или со своими сторонниками. Бухарин не был
здесь исключением. Он создал нечто вроде собственного секретариата из