"Клод де ля Фер. Тайна замка Аламанти " - читать интересную книгу автора

Солнце село. Мокрое платье прилипло к телу и студило. Я сняла его,
сполоснула во все той же окрашенной кровью воде, отжала, одела опять.
Теперь, знала я, надо бежать, чтобы тело разогрелось и высушило платье. Не
то простыну - и мне конец.
"В прошлом году у нас в деревне умер так священник - отец Леонардо, -
подумала, помню, я. - Свалился спьяну в речку, а после выбрался на берег да
так под кустиком и уснул. Утром кашлять стал, а через две недели его уже
отпевали..."
Побежала, подпрыгивая, крутя руками, словно мельница, чувствуя при
этом, как тепло разливается по плечам, скользит между лопаток, протекает по
груди, животу, и уж потом по ногам, обхлестываемым долго не желающим
высыхать подолом.
Я бежала все время вперед, ожидая, что вот-вот выскочу на знакомую
тропинку, чтобы после нестись уже по ней в сторону той дальней деревушки,
где в крайнем домике жила моя матушка, такая добрая и такая любимая, тихо
прядущая нить по вечерам и поющая тоскливые песни о красавицах-синьорах,
ждущих своих женихов да мужей, которые отправились в таинственные страны
Востока, чтобы завоевать сердца своих дам на поле брани.
Я была еще слишком юна, чтобы долго и сильно переживать прошедшие
страхи. Я бежала и громко кричала боевую песню тосканских лучников, очень
удачно ложащуюся в такт моим диким прыжкам и моему бегу, радуясь, что жива,
что вот-вот увижу матушку, как вдруг...
... я оказалась опять у того же самого Волчьего распадка возле трупа
волчицы, отражающей два маленьких месяца в черной бездне не закрывшихся,
растекшихся во всю ширь глаз зрачков.
- Мама! - тихо вскрикнула я.
И лес мне ответил спокойным сытым эхом: "Мама!"
В траве что-то зашуршало, а из кроны ясеня ухнул сыч.
Месяц затянуло облаком - и зрачки волчицы потухли.
Я сделала назад шаг, другой, потом повернулась к трупу зверя спиной, и
полезла вверх по косогору.
Мне все еще казалось, что я убегу, оставив навеки этот распадок, чтобы
никогда больше не появляться в нем. Земля под ногами осыпалась, мелкие
камешки и корешки застревали между пальцев босых ног и больно кололи,
заставляя двигаться проворней.
Наконец, рукой я ухватилась за стволик орешника и, подтянувшись,
выкарабкалась на гребень. Здесь при свете выглянувшего из-за тучи полумесяца
увидела под огромным валуном нечто похожее на маленькую пещерку.
Наклонилась...
На меня пахнуло теплом, запахом прелых листьев и еще чем-то диким и
гадким, отчего в голове моей замутилось, ко рту от желудка потекла волна
тошноты.
Сейчас мне трудно вспомнить и объяснить, почему же все-таки я полезла
внутрь пещеры. То ли слишком замерзла в по-прежнему мокром платье, то ли
чересчур силен был страх во мне перед мертвой волчицей, то ли поступила я
так от отчаяния и от незнания, куда двигаться дальше, - не знаю. Только
залезла я в эту дыру, в самую ее глубину, теплую и смердящую, свернулась там
клубочком, притомилась, стала засыпать...
Вдруг что-то живое пискнуло у меня под ухом и коснулось чем-то мокрым и
шершавым моего лица.