"Эдна Фербер. Вот тако-о-ой! " - читать интересную книгу автора

взгляд на загорелом личике двухлетнего мальчугана в царапинах и синяках (как
у всех ребятишек на форме, чьи матери заняты работой) - все вокруг казалось,
преображалось от нежности, лучившейся из ее глаз.
- Покажи, какой у меня мальчик? спрашивала она почти уже механически. -
Какой большой мой маленький мужчина?
Мальчик послушно вытаскивал пальчики из земли, улыбался немного устало
(ему порядком надоела эта игра), широко расставлял ручонки, и розовый ротик
ребенка и трепещущие нежностью губы матери одновременно протяжно произносили
"В-о-о-от тако-о-ой большой!"
Дирк так привык к этой игре что иногда если Селина бросала на него
мельком взгляд, не отрываясь от работы, он сам, не дожидаясь вопроса,
лепетал свое "тако-ой" и заливался восторженным смехом, запрокинув назад
головенку. А мать бросалась к нему и прижималась в порыве умиления
разгоряченным влажным лицом к мягким завиткам на затылке и жадно целовала
их.
"Вот такой большой!" Но ведь он не был таким, этот крошка! И никогда не
стал таким "большим" каким ждали его видеть любовь и воображение матери. И
вы думаете, что Селина была удовлетворена, когда много лет спустя ее мальчик
стал тем Дирком де Ионг, чье имя было отпечатано на такой плотной и дорогой
бумаге, что она казалась сделанной из металла? Чье платье заказывалось у
Питера Пиля, лучшего лондонского портного? В чьей кладовой можно было найти
дивный вермут Италии и ароматное шерри Испании? Кому прислуживали
слуги-японцы - словом, кто вел благополучное и респектабельное существование
преуспевающего гражданина республики? Нет, Селина не была удовлетворена.
Более того, она подчас возмущалась, а подчас чувствовала себя в чем-то
виноватой. Выходило так, словно в преуспевании Дирка было нечто, обманувшее
ее ожидания, унизившее ее в лице сына Ее Селину де Ионг, торговку зеленью.
Селина де Ионг, в бытность свою Селина Дик жила с отцом в Чикаго. Но вы
бы ошиблись, предположив, что только в одном Чикаго. Когда ей было восемь
лет, они жили в Денвере, а когда двенадцать - в Нью-Йорке. Побывали и в
Милуоки, и в ряде других мест даже в Сан-Франциско Правда, пребывание в
Сан-Франциско, как смутно помнила Селина, завершилось весьма спешным
отъездом. Настолько спешным, что это поразило даже ее, привыкшую принимать
эти внезапные переезды, как нечто должное, без вопросов и выражений
удивления.
"Дела", - говорил в таких случаях отец.
И дочь до самого дня его смерти не подозревала, какого рода были эти
дела.
Симон Пик, кочевавший по стране со своей маленькой дочкой, был
профессиональным игроком. Впрочем, надо добавить, игроком не только по
профессии, но и по натуре по темпераменту. Когда ему везло, они жили
по-царски, останавливались в лучших отелях, ели тонкие и дорогие блюда,
ездили в коляске (непременно запряженной парой. Если у Симона Пика не
хватало денег на двух лошадей, он предпочитал ходить пешком).
Когда же наступали периоды неудач и капризная фортуна отворачивалась от
Симона, они жили в дешевых пансионах, питались кое-как, донашивали платье,
оставшееся от лучших времен. Селина посещала школу, вернее школы: плохие,
хорошие, муниципальные, частные, в зависимости от того, куда забрасывала их
судьба Пышные матроны, заметив серьезную темноглазую девочку, одиноко
забившуюся в уголок в вестибюле какого-нибудь отеля или в гостиной пансиона,