"Росарио Ферре. Дом на берегу лагуны " - читать интересную книгу автора

него подкосились ноги. Когда золотистый петух вспорол другому петуху брюхо и
тот потащил свои кишки по опилкам, Буэнавентура почувствовал тошноту и вышел
во двор. Там среди маков его вырвало, он вытер платком холодный пот со лба и
снова забрался в повозку. Когда они отъехали на приличное расстояние, он
услышал сирену и, обернувшись, увидел, как к гальере подъехала патрульная
машина и из нее, расталкивая всех, вышли полицейские.
В тот вечер у себя в каморке в магазине дона Мигеля Буэнавентура и
написал длинное письмо своему другу в Эстремадуру.
"Здесь надлежит доказывать свою лояльность направо и налево. Американцы
решили ввести сухой закон, и островитяне выкинули в море тысячи бочек с
ромом, потому что так приказано и потому что тогда их будут считать
законопослушными гражданами. Петушиные бои, которые оскорбляют честь
Соединенных Штатов, поскольку идут вразрез с требованиями Общества зашиты
животных, тоже запрещены. Но не так-то просто сделать из этих дикарей,
съехавшихся со всего света, пуритан, которые будто вчера сошли на берег с
палубы "Мейфлауер"", - признавался он.
Двоюродному брату из Вальдевердехи он писал: "Здешняя жизнь - один
сплошной фокус, скоро все будут питаться воздухом. С криками "Вооружившись
до зубов, мы выиграем войну!" островитяне все туже затягивают пояса и
уменьшают до последней степени потребление пшеничной муки, сахара, риса и
молока; и все это для того только, чтобы показать американцам, они, мол,
тоже вносят свой вклад в обеспечение армии, которая сражается по другую
сторону океана. Продажа облигаций государственных займов в честь свободы и
победы идет полным ходом, и даже дети в школах отдают свои сентаво для
такого дела. Этот нищий и голодный народ унаследовал характер Дон Кихота и
накупил облигаций на сумму двенадцать тысяч триста восемьдесят три доллара,
чтобы внести свою лепту в защиту интересов могущественной нации, которая их
усыновила".

3. Королева Антильских островов

Хотя он появился на Острове, как говорится, прикрывшись ладошкой,
Буэнавентура Мендисабаль не был нищим в полном смысле слова. Он привез с
собой старинный документ, наполовину изъеденный молью, где было начертано
генеалогическое древо его семьи. Согласно документу Буэнавентура имел право
на благородный титул, унаследованный им от какого-то прапрадедушки,
происходившего от Франсиско Писарро, завоевателя Перу.
В те времена наша буржуазия была как одна большая семья, где все, так
или иначе, приходились друг другу родственниками. Достаточно было обратиться
к бабушкам, дремавшим в плетеных качалках, чтобы выяснить, кто кому кем
приходится. Во времена Испанской Короны известное происхождение имело
больший вес, чем его исчисление в золоте. В каждом селении супружеские пары
аккуратно записывали в две пыльные тетради в шагреневом переплете то, что
священники ревниво хранили в ризницах церквей: книгу черных браков и книгу
белых браков. Священники называли их "книги чистоты крови", и первоначально
их учредили еще в Испании, чтобы поддержать таким образом исконных христиан,
отличающихся от тех, у кого спорное происхождение, например еврейское или
арабское. На нашем острове переняли этот обычай, но только для того, чтобы
знать, нет ли у кого "червоточины" - малоприятный термин, употреблявшийся
людьми со звучными именами для обозначения тех, в чьих жилах было хоть