"Жан-Луи Фетжен. Ночь эльфов ("Эльфы" #2) " - читать интересную книгу автора

Предзнаменование


Ллиэн внезапно пробудилась - буквально за мгновение до того, как ее
дочь начала плакать, словно бы этот ребенок, которого она так долго носила в
себе, продолжал оставаться связанным с ее телом и после рождения. Она взяла
Рианнон на руки и, видя, как та шевелит губами, жадно ища материнскую грудь,
расстегнула свою муаровую тунику, с легким шорохом соскользнувшую на землю,
словно блестящий поток. Солнечные лучи, со всех сторон пронизывающие
сплетенные из ветвей стены шалаша, пробегали по телу королевы крошечными
блестками, словно касаясь ее множеством теплых мягких лапок. Длинные черные
волосы рассыпались по спине, струясь по голубоватой коже и слегка колыхаясь
в такт ее покачиваниям, пока она тихо напевала колыбельную. Рианнон,
прижимаясь к ее груди с темно-голубыми ореолами вокруг сосков, слегка
помаргивала и, кажется, готова была снова заснуть. Ллиэн улыбнулась,
зарываясь носом в ее встопорщенные волоски, от которых исходил сладкий
младенческий запах. Она была такая розовая и пухленькая... Человеческая
женщина, напротив, ужаснулась бы такой бледности детской кожи - но только не
эльфийка! Новорожденные дети эльфов часто были очень худыми, с кожей серого
оттенка, словно камень, и в то же время они были хрупки, как стекло. Многие
из них умирали, прожив всего несколько недель. В глазах эльфов Рианнон
считалась всего лишь незаконнорожденной - но, по крайней мере, она будет
жить!
Ллиэн снова прижала дочь к себе и легонько встряхнула, чтобы та
проснулась и снова начала сосать грудь. Потом отбросила длинные черные
волосы назад и огляделась. Ллэндона не было, но не только его отсутствие
заставило ее вдруг резко ощутить свое одиночество. Не было ни его оружия -
ни лука, ни копья,- ни одежды, ни кожаной сумки, в которой он хранил
серебряные украшения... Ллэндон оставил ее.
Даже не одевшись, по-прежнему прижимая ребенка к груди, Ллиэн выбежала
из шалаша. Яркий свет августовского солнца на мгновение ослепил ее, и она
зажмурилась. Вновь открыв глаза, она увидела двух своих братьев, сумрачно
смотревших на нее. Они сидели на некотором расстоянии от хижины в полном
боевом вооружении - с длинными луками за спиной и с кинжалами, заткнутыми за
пояс. Здесь же были Гвидион и Блодевез. Казалось, все они ждали ее, и на их
лицах было одинаковое выражение - упрек и в то же время надежда. При виде
верховного друида Ллиэн невольно попятилась, смутившись от того, что он
увидел ее обнаженной (эльфы не знали стыда, что было одним из любимых
обвинений монахов в их адрес, но она была королевой, и ей не пристало
появляться в таком виде перед друидом, за исключением праздничных ночей
Белтан).
- Пойдем, - сказала Блодевез, направляясь к ней и увлекая ее за собой в
шалаш. - Я помогу тебе одеться.
Ллиэн позволила ей забрать Рианнон, которую эльфийка осторожно положила
обратно в колыбель, устланную мхом и листьями, потом натянула тунику и
надела на руки тяжелые серебряные браслеты, а на ноги - мягкие замшевые
сапожки, доходящие ей до колен. Она без возражений позволила Блодевез
обвязать ее талию поясом с висевшим на нем серебряным кинжалом, Оркомиэлой -
"поражающим гоблинов", ее легендарным клинком, но не удержалась от стона,
когда подруга слишком сильно затянула пояс на ее все еще не опавшем животе