"Жан-Луи Фетжен. Ночь эльфов ("Эльфы" #2) " - читать интересную книгу автора

обречены на погибель! И скоро люди, одни только люди, будут владыками всей
этой земли!
Монахи недовольно зашевелились, с негодованием оборачиваясь к епископу
Бедвину, но тот оставался невозмутим. Христианская религия была еще очень
юной. Ни Горлуа, ни сам король Пеллегун не слишком ее жаловали. Как и
большинство людей, эти двое не верили ни во что, кроме того, что доставалось
ценой крови, но понимали, что набожным народом легче управлять. Что ж, пока
достаточно и этого... А потом придут другие короли.
По обе стороны от Горлуа выстроились лучники - в три ряда по сто
человек. На них были простые бело-голубые холщовые туники и кожаные шлемы с
накладными железными полосами. У каждого был колчан с двадцатью пятью
стрелами и лук, высотой в четыре локтя* [немногим меньше двух метров]. За
лучниками тесными рядами стояли пехотинцы и копейщики, заслоняя собой
кавалерию. И вся эта огромная масса людей замерла в ожидании, глядя на
медленно приближающееся войско гномов, движущееся подобно живой стене или
гигантской змее с тысячами сверкающих чешуек - тут и там то и дело
вспыхивали отблески света на лезвии топора или стального шлема. Люди
дожевывали хлеб и допивали последние капли вина. Глаза их были наполнены
ненавистью и страхом. В ушах стоял мерный рокот барабанов, грохочущих в такт
шагам гномов: "Бом, бом". От этой тяжелой поступи содрогалась земля.
Солнце уже поднялось высоко, и первые мухи начали кружиться над
головами взмокших от пота людей. Лучники вытирали повлажневшие ладони о
туники и проводили кончиком языка по оперению своих стрел. А гномы все шли.
Между двумя армиями еще оставалось, по крайней мере, пятьсот туазов. Может
быть, половина лье.
Все лица были повернуты к Горлуа, расширенные от страха глаза следили
за ним, ожидая знака или команды - неважно чего, лишь бы прекратилось это
изматывающее ожидание. Когда расстояние сократилось до трехсот туазов,
какой-то юный лучник внезапно спустил стрелу - она вонзилась в землю далеко
перед темной массой гномов. И, словно бы это был сигнал, люди принялись
выкрикивать оскорбления, плеваться, показывать кулаки и потрясать оружием.
При этом они были полумертвы от страха.
- "И вот, вообразите, я был в том лесу, и в руках моих был лук из
красного тиса",- закричал Горлуа, приподнимаясь на стременах. Потом, на
мгновение прервавшись, поискал глазами старых лучников. Но не только они, и
все остальные знали эту песнь, сочиненную бардом Иоло Гошем и прославляющую
лук. Начиная со второй строфы, сотни голосов подхватили этот древний
воинский пеан:
"..Лук из красного тиса, крепкий, с тугой тетивой, с отверстием для
стрелы, круглым и ровным, с вырезанной бороздкой..."
На развевающихся знаменах гномов уже можно было различить руны Красной
Горы - этих знамен было больше всего,- а также герб наследников Тройна:
черный щит, пересеченный золотым мечом. Тем самым мечом, который сейчас
вздымал вверх сенешаль Горлуа, словно бросая вызов. Наследники Тройна пришли
за ним под предводительством принца Рогора - поредевшие в боях, угнетаемые
стыдом за утрату талисмана, чьими хранителями они были. Вчера - честь,
сегодня - позор. Гномы Рогора шли впереди всех.
"...Стрелы с длинным зеленым оперением, с острым наконечником, крепким
и тяжелым, из закаленной стали, отливающим зеленым и голубым, что заставит
пролиться кровь лесной куропатки..."