"Жан-Луи Фетжен. Ночь эльфов ("Эльфы" #2) " - читать интересную книгу автора Лео де Гран смотрел на это зрелище в полной растерянности - у него было
такое чувство, что никто, кроме него, не возмущается при виде руки королевы, лежавшей на руке Горлуа Ему одному казалось неподобающим, что сенешаль идет не на шаг позади королвы, а наравне с ней, выпрямившись во весь свой небольшой рост, словно аршин проглотил, и не удостаивая никого взглядом (даже его, герцога Кармелида!) - одним словом, держится как король, разве что без короны. Он взглянул на остальных пэров, ища поддержки, но все послушно выстроились в линию и, казалось, никак не реагируют на происходящее. Тогда он тоже занял свое место - один, ибо герцогиня, его жена, не сопровождала его в долгой утомительной поездке в Лот. Кортеж тронулся в путь под несмолкающий звон колоколов. Когда участники процессии вышли на улицу, волны жара - от солнца и от раскаленных каменных плит у подножия дворца - окутали их, словно меховой плащ. Бесконечные ряды солдат, выстроившихся вдоль пути следования процессии, обливающихся потом в своих кожаных латах, с трудом сдерживали напор толпы горожан. От жары многие дамы, затянутые в слишком узкие корсажи, были близки к обмороку. Однако Горлуа шел размеренным шагом, втайне наслаждаясь приветственными криками, хотя и старался это скрыть под маской внешнего безразличия. Так они пересекли весь город до самой крепостной стены, возле которой монахи построили церковь. Позади солдат толпились зеваки из нижних кварталов и окрестных деревень - с грубыми физиономиями, по большей части пьяные, галдящие и показывающие пальцами на знатных дам или своих сеньоров, когда узнавали их. Такое лихорадочное возбуждение по-разному действовало на участников процессии. Одни раздувались от гордости и благосклонно кивали толпе; герцог железными полосами деревянный сундук, доставал оттуда пригоршни монет и швырял их в толпу, забавляясь при виде потасовок, возникавших из-за каждой монеты; другие, напротив, были испуганы, но напускали на себя равнодушие; а рыцари-наемники* [*рыцари, поступавшие на службу к знатным сеньорам за денежную плату] и простые оруженосцы, ехавшие уже не такими плотными рядами в самом хвосте процессии, часто наклонялись в толпу, чтобы подхватить протянутый мех с вином или сорвать поцелуй какой-нибудь красотки. Наконец колокола смолкли - в тот самый миг, когда кортеж подошел к церковной паперти. Хор монахов, выстроившихся на верхних ступеньках, запел сильными переливчатыми голосами. Они стояли плотной темной стеной, выделяясь на фоне остальных - церковных служек и послушников, собравшихся вокруг епископа Бедвина и его приближенных из высшего духовенства. Контраст был весьма заметен: с одной стороны, высокие духовные чины, иногда в сопровождении своих жен или слуг, и роскошное облачение епископа Бедвина - высокая митра и расшитая золотом епитрахиль, а также воздетый им в воздух огромный крест, сияющий драгоценными камнями, с другой - грубое монашеское облачение братьев, почти одинаковых в своих серых рясах и со своими странными тонзурами, выбритыми от уха до уха и оставлявшими лишь короткий венчик волос надо лбом* [*Тонзура монахов кельтской церкви, подверженной влиянию различных обрядов друидизма, отличалась от той, что была принята в романской церкви и встречается в наши дни]. Чуть позади, смешавшись с группой монахов своего монастыря, стоял аббат Илльтуд де Бреннок с опущенной головой, погруженный в молитвы. Словно волна, набегающая на берег, толпа преклонила колени и осенила |
|
|