"Эми Фетцер. Ирландская колдунья " - читать интересную книгу автора

и только после этого огляделась.
- Только что была здесь... - пробормотала растерянная женщина.
Прежде чем выйти из тени деревьев, Фиона убедилась, что за ней никто не
следит. Ей вовсе не требовалось торчать возле Мейри и Дугана, чтобы знать,
как они благодарны за помощь. Да и выслушивать лишние попреки от безмозглой
Оноры тоже не хотелось. Деревенские сплетницы никогда не упускали случая
прошипеть ей вслед проклятие, а порой даже кинуть украдкой камень. Вот
почему она предпочитала держаться подальше от деревни и жила в лесной глуши.
И все же Фиона ни о чем не жалела. На сердце делалось теплее всякий
раз, стоило вспомнить, какому чудесному ребенку она помогла появиться на
свет! Рослый здоровый мальчик заявил о себе в полный голос, как только
покинул материнское лоно. Ей удалось подержать младенца на руках совсем
недолго, но даже эти краткие мгновения с лихвой окупали испытанные ею обиды
и боль. Она легко шагала по лесной тропе, высоко подняв голову и полной
грудью вдыхая ароматы приближавшейся весны. Невольно ее взгляд задержался на
верхушках башен, выступавших из густого тумана над кронами деревьев. Отсюда
трудно было разглядеть весь замок, однако Фиона и без того слишком хорошо
помнила, как выглядит эта зловещая твердыня. Тяжко опираясь на гранитный
утес своими древними бастионами, крепость нависала над берегом моря и
заповедной долиной, карауля каждое движение Фионы подозрительным,
недоверчивым взглядом. Ни дать ни взять - надменный жестокий хозяин, готовый
каждую минуту устроить взбучку нерасторопному слуге.
Ей пришлось снова напомнить себе о том, что к замку она больше не имеет
никакого отношения. Лучше подумать о собственных делах. Но не успела Фиона
сделать и двух шагов, как впереди раздался грохот копыт: стремительно
приближался конный отряд. Вскоре она увидела их - английских рыцарей,
мчавшихся во весь опор в сторону замка.
У Фионы тревожно екнуло сердце. Ей не требовалось видеть лицо,
спрятанное под железным забралом, чтобы знать, кто командует этой
безжалостной сворой. Она чувствовала его так отчетливо, словно сама
оказалась в его шкуре: как он часто и глубоко дышит, как потеет под тяжелыми
латами, как наклоняется к мощной шее своего жеребца, чтобы удержаться на
скаку, и сжимает бедрами конские бока. А в следующий миг она вспомнила все,
что так упорно старалась забыть все эти годы. Тот восторг, с которым он
смотрел на нее однажды. Всего лишь однажды. Когда он был ранен и лежал в ее
постели. Фиона не хотела, чтобы англичанин запомнил ее, и вытравила свой
образ из его памяти с помощью колдовских трав. До сих пор все англичане, с
которыми ей приходилось иметь дело, были грабителями и убийцами. И этот
рыцарь, судя по всему, немногим отличался от остальных.
Захваченная врасплох, Фиона застыла как зачарованная, пока не услышала
у себя за спиной детские голоса. Она резко обернулась. Трое малышей
увлеченно возились прямо на дороге, гоняя по земле деревянными палочками
плоский камень. С тревогой оглянувшись на англичан, Фиона громко закричала и
кинулась к детям. Двое мальчишек испугались одного ее вида и тут же отбежали
подальше. И только их упрямая приятельница не желала двинуться с места -
дочь Фионы.
- Сойди с дороги, Шинид! - кричала Фиона. - Скорее!
Только теперь Шинид соизволила обратить внимание на конный отряд. До
нее дошло, к чему привело ее детское упрямство, но от страха ее ноги словно
приросли к земле. Фиона быстро прошептала несколько слов и взмахнула рукой.