"Эми Фетцер. Мятежное сердце " - читать интересную книгу автора

собирал утят, какие у него морщинки возле глаз, когда он так очаровательно
улыбался, вспомнила его взгляд, который пробудил в ней ранее не изведанные
чувства.
Все мужчины одинаковы. На расстоянии они милы и очаровательны, потом
кулаками утверждают свою власть.
"Кроме папы. Папа никогда не обижал меня", - подумала она, до красноты
натирая кожу губкой. Смерть отца стала для нее не только потерей любимого
человека, его смерть отняла будущее. Микаэла с грустью размышляла о детях, о
собственном доме, о любящем муже, которых у нее никогда не будет. Незваные
слезы закапали в воду, и она сердито провела мыльной ладонью по щеке.
"Не вешай нос, старушка. У тебя есть пища и крыша над головой", -
убеждала она себя, клянясь, что большего ей и не нужно.
А потом ее мысли опять устремились к капитану, и она беспомощно
всхлипнула. Рейн отверг ее холодным взглядом, когда она не разрешила себя
поцеловать. Он еще раз доказал, что ни красивое лицо, ни тревога за ее жизнь
ничего для мужчин не значат, если они захотели переспать с женщиной.
А если бы Рейн знал... то не захотел бы даже поцелуя.
Ни один мужчина не захотел бы.
Она больше не желает с ним встречаться. Если он кому-нибудь расскажет,
что она стреляла в него, то ее вполне могут повесить.
В дверь постучали, заглянула горничная, и Микаэла взмахом руки
пригласила ее войти. Милли помогла ей прополоскать волосы, после чего
Микаэла вылезла из ванны, быстро вытерлась и начала одеваться.
- О, Милли, быстрее, - сказала она горничной, застегивавшей на ней
платье. - Я слышу его шаги.
- Извините, но это платье старое и поношенное. - Милли неодобрительно
покачала головой. - Вам не следовало бы его надевать.
Конечно, платье вышло из моды, поблекло от стирки, однако лучшего у
Микаэлы не было.
- Пожалуйста, стойте спокойно, мисс, - попросила горничная, поскольку
хозяйка тем временем пыталась заплести волосы, которые выскальзывали из рук.
Милли наконец застегнула платье и начала торопливо наводить порядок вокруг
ванны.
Громкий стук в дверь испугал обеих. Микаэла на ходу воткнула булавку в
волосы, представив, что за дверью стоит человек, собирающийся заковать ее в
кандалы.
- Иди, все будет в порядке, - сказала она Милли, ибо той явно не
хотелось оставлять ее одну, и распахнула дверь.
- Ну, ты наконец-то поднялась и занялась делом, - произнес дядя.
- Да, я чувствую себя гораздо лучше. Спасибо за заботу. Он не вошел в
комнату, не удостоил взглядом служанку, которая терпеливо ждала, когда ей
дадут пройти. Он пристально рассматривал племянницу, словно инспектировал
войска, затем одобрительно кивнул при виде ее скромного платья. "Наверное,
дядя ожидал, что я сойду вниз в корсете и чулках", - рассеянно подумала
Микаэла и чуть не сказала ему об этом. Но он не терпел нарушения
субординации ни в своих войсках, ни со стороны племянницы.
- Тогда спускайся, мы проголодались.
"Без меня вы, конечно, не в состоянии поднять вилку", - снова подумала
она, а вслух невинно поинтересовалась:
- Мы?