"Лион Фейхтвангер. Еврей Зюсс" - читать интересную книгу автора

недосягаемостью сверкающий на солнце, горделиво-нежный изгиб оснеженных
вершин.
Незнакомец присел на корточки, огляделся, склонился на руку широким,
безбородым, бледным лицом. Блекло-серые глаза над небольшим приплюснутым
носом были слишком велики для срезанного сверху, мясистого лица и полны
глухой неизбывной тоски. Выпуклый, невысокий лоб тяжело нависал над
густыми бровями. Опершись локтем на колено, а щекой на ладонь, незнакомец
сидел на корточках, оглядывался.
Здесь ли было то, что он искал? Одно вытекает из другого, низший мир из
высшего, у каждого человеческого облика должно быть свое подобие в частице
природы. Он искал ту частицу мира, из которой на него глянет
возвеличенным, проясненным, облагороженным один человеческий лик, лик
человека, которому он обречен. Он искал поток, который связует того
человека, а значит, и его самого с звездным миром, со Словом, с
бесконечностью. Он совсем съежился и забормотал про себя нараспев глухим,
неблагозвучно ломаным, картавым голосом стихи тайного откровения. Кожа,
плоть, кости и жилы суть одежда, оболочка, а не сам человек. Но тайны
высшей мудрости заключены в строении человеческого тела. Взгляни, кожа
подобна небесам, что простираются надо всем, все окутывая точно покровом.
Взгляни, плоть подобна материи, из коей построено мироздание. Взгляни,
кости и жилы - это колесница и престол божий. Это орудия воли божией, по
слову пророка. Но все это лишь оболочка; каков же земной человек внутри,
таков внутри и человек небесный, и низший мир ничем не отличается от мира
высшего. Как на небосводе, что замыкает в себе землю, звезды и созвездия
стоят и вещают нам сокровенное и тайну великую, так на покрове нашего тела
начертаны морщины и борозды и знаки и линии, и они суть звезды и созвездия
тела, и в них заключена своя загадка, и мудрец читает ее и толкует ее.
Приди и взгляни! Дух резцом высекает себе лицо, и посвященный узнает
его. Духовные начала и души высшего мира, созидаясь, обретают образ и
точные очертания, кои впоследствии отражаются на лицах человеческих.
Он умолк. Прочь эти мысли. Они не должны быть мыслимы, чтобы не стать
вымыслами. Есть тайны, которые надо лишь созерцать или совсем не касаться
их.
Это ли тот лик, который он искал? Пустыня, лед и камень, дразняще
сверкающая синь над ними, ручеек, что с трудом пробивается наружу? Обломки
скал на потрескавшемся льду образуют зловещие линии; это ли тот лик,
который он искал?
Он углубился в себя. Он заглушил всякое движение души, чуждое тому, что
он искал. Три борозды, четкие, глубокие, короткие, отвесно перерезали его
лоб над переносицей, образуя священную букву Шин, зачинающую имя божие -
Шаддаи.
Тень большой тучи омрачила глетчеры, а несказанно нежные очертания
искрящихся снегом вершин ласково дразнили своей недосягаемостью. Коршун
чертил в голубом мареве плавные круги над окаменелым хаосом горной долины.
Человек, скорчившийся на выступе, ничтожный посреди безграничного
простора, впитывал в себя все очертания - камня, пустыни, потрескавшегося
льда. Нежный, дразнящий блеск, тучу, полет птицы, мрачное и дикое
своеволие скалистых глыб, отзвуки людей внизу и скота на пастбищах. Он
затаил дыхание, он созерцал, гадал, разгадывал.
Наконец он поднялся, почти шатаясь от напряженной неподвижности,