"Лион Фейхтвангер. Ифтах и его дочь" - читать интересную книгу автора

изящной походкой. Когда он закончил говорить, она высвободилась из его
объятий, встала напротив, посмотрела ему прямо в лицо. Eе большой рот
растянулся в улыбке. Игриво, словно все это было шуткой, она спросила:
- Ну, что ты будешь делать? Прогонишь меня?..
Она стояла напротив - невысокая, стройная, неизъяснимо прелестная. Он
любил ее. Любил все в ней, особенно - eе серые глаза.
- Прогнать тебя?! Лишить себя источника силы! - ответил он и засмеялся.
Такое могло прийти в голову только этому священнику.
Они пошли дальше. Тропинка сузилась, он пропустил eе вперед. Eе
уверенная легкая походка вселяла в его душу радость. Она обернулась и
заметила своим глубоким мелодичным голосом, поддразнивая его:
- Он, должно быть, очень ценит тебя. Иначе не обещал бы так много.
Судья в Израиле. Такого не было с времен судьи Гидеона. Ты был бы пятым
судьей такого ранга.
- Это не совсем так, - подхватывая eе полушутливый тон, проговорил
Ифтах. - Ты забыла про моего отца. Многие, правда, оспаривают его титул. А
когда судьей была Дебора, этот титул вместе с ней носил Барак. Сюда же
следует причислить и Яира. Хотя, конечно же, великим судьей он так и не
стал... Вот видишь, я был бы восьмым.
Дорога опять расширилась. Они пошли рядом, тесно прижимаясь друг к
другу.
- Жаль амулетов твоей матери, - сказала Ктура. - Но пусть они будут у
Гилеада, в его пещере... Не думаю, что Господь сердится на тебя за то, что
ты взял их с собой. Да и за мои, которые ты терпишь в своем доме. Бог
никогда не выказывал своего гнева. Ведь в Маханаиме все благополучно:
пшеница растет, масло выжимается, стада приумножаются, бесчисленные гости
приезжают на стрижку овец. Все нами довольны, все дружат с нами. И дочь у
тебя хороша. Не трудно будет обручить eе с мужчиной из приличного рода и с
богатым поместьем.
Тень пробежала по лицу Ифтаха. Ктура не родила ему сына. Однако и дочь
он любил не меньше, чем мог бы любить самого лучшего сына. Однако неприятно
было думать о том, что в сыне ему отказано. Может, это и есть знак гнева
Господа? Может, именно от этого предостерегал его священник?
С тех пор как он увидел Ктуру, Ифтах старался строго и точно исполнять
заповеди Господа. Сейчас он вновь явственно ощутил испытанные им тогда боль
и радость. Бой только что закончился, его сердце все eще трепетало от жажды
борьбы, когда они, прекратив преследование врага, повалились возле своих
палаток. Мимо бежали женщины и дети, а эта - быстрее всех. Но он поймал ее.
Жар в крови заставлял его торопиться, требовал, чтобы он затащил eе за
ближайший куст, разорвал на ней платье и удовлетворил свое желание. Но тут
он увидел eе глаза на худом смуглом лице - полные ненависти. Нет, даже не
ненависти, чего-то большего. Поймал на себе eе дикий взгляд. И желание
заглушило новое ощущение. Он хотел победить eе ненависть. Ему не нужен был
eе позор. Он хотел сломить eе ненависть, хотел познать ее, обладать ею
вместе с eе чужими для него богами. Он весь горел, но внезапно в нем
зародилось что-то холодное, отрезвляющее.
- Если я возьму ее, - подумал он, - eе принесут в кровавую жертву
Господу, и Бог убьет eе вместе с другими пленными.
Решение созрело мгновенно. Он вернет eе в лагерь такой, какая она есть,
девушкой. Тогда она будет принадлежать ему по обычаю и праву рода и Господа.