"Лион Фейхтвангер. Ифтах и его дочь" - читать интересную книгу автора

тем, что ожидало его впереди. Однако ему не удалось усмирить свою гордыню,
которая распирала его грудь, когда он заговорил с покойным:
- Я не буду поступать, как ты, отец мой и господин, - тихо, но с
триумфом произнес он. - Я не позволю диким страстям овладеть моим разумом. Я
обуздаю себя. Смотри, чего я достиг, потому что умел ждать и не
удовлетворять свои потребности, когда мне хотелось. Посмотри на меня, мой
покойный отец и господин, и благослови своей костлявой рукой. Я был
изгнанником; твои злые сыновья, жаждавшие власти и богатства и бедные духом,
прогнали меня, твоего любимого сына, самого младшего, к пустым людям. Однако
я собрал вокруг себя хорошее войско, и оно стало частью меня - моей ногой и
рукой. Я поднялся на огненную гору, где живет Бааль из Башана, объявил ему
войну и отобрал у него семь больших, красивых городов вместе с
окрестностями. Я перехитрил и принудил к миру гордого царя Башана, заставил
злую Зилпу и моих недостойных сводных братьев вызвать меня назад, чтобы я
поправил дела, в которых они запутались. Кажется, что между моим отъездом и
приездом прошла вечность, но на самом деле это всего семь лет. И ты увидишь,
мой любимый отец и господин, что последующие семь лет будут eще лучше. Имя,
которое ты мне дал: "Господь открывает", должно обрести подлинный смысл.
Когда я сяду в твое судейское кресло, начнется новое время. Время и годы
будут измерять по делам твоего сына Ифтаха. Люди будут говорить: "Это
произошло на пятом году судейства Ифтаха в Израиле".
Поговорив с отцом, Ифтах отправился в Мицпе. У городских стен его ждали
братья. Они поцеловали его в бороду и спросили, как поживают жена и дочь.
- Вы скучаете по моей Ктуре? - ответил он. - Что ж, вам придется
немного подождать. Жена и ребенок только тогда приедут в Мицпе, когда
подступы к нему очистятся от врагов.
Ифтаха окружил ликующий народ. Каждый старался дотронуться до
благословенного. Ему предложили жить в доме отца, но он опять отказался. Он
предпочел разбить лагерь перед стенами города и расположиться в нем вместе с
двумя сотнями своих воинов и жителями Гилеада, способными носить оружие.
Перед его шатром сверкало, развивалось на ветру знамя, которое впредь должно
было стать знаменем Гилеада.
Прежде всего Ифтах собирался побеседовать с первосвященником Авиамом и
заключить клятвенный союз с братьями.
Когда Ифтах вошел, Авиам извинился, что не встал с ложа, не вышел
встретить его. Священник остался в памяти Ифтаха маленьким и дряхлым, но был
потрясен, когда увидел перед собой кусок старого, сморщенного мяса.
- Наклонись ко мне, Ифтах, сын мой, - сказалстарик, и его голос
по-прежнему прозвучал громко и звонко, - чтобы я мог поприветствовать
тебя...
Ифтах наклонился. Большие, внимательные глаза священника не утратили
своего блеска. Авиам подмигнул ему, и Ифтах впервые за долгое время
почувствовал себя неуверенно.
Авиам был готов к этому разговору. Все семь лет, что Ифтах прожил на
севере, он часто в душе спорил с ним. Тогда он блестяще обрисовал перед этим
диким человеком священный план объединения Израиля. Казалось, тот его понял.
Однако, едва оставив шатер Господа, вместо великих дел выбрал
жену-аммонитку. Господь отказал Ифтаху в высшей милости - в знании, а он,
Авиам, много познавший, мог чувствовать себя сильней собеседника. Однако
когда Ифтах нагнулся к нему и священник физически почувствовал его близость,