"Поль Феваль-сын. Марикита" - читать интересную книгу автора

служительниц Господних. В его архитектуре причудливо соединились
устремленная ввысь готика и византийская приземистость зданий. Построенный в
XII веке, он, по мнению историков, был не менее примечателен, чем древняя
обитель Мирафлорес.
В монастыре Санта-Мария-Реал жили монахини-цистерцианки. Главной в
обители была мать-настоятельница, которой все члены общины беспрекословно и
смиренно повиновались.
Итак, сестры вели переговоры с упрямой привратницей, а донья Крус
кусала губы и от нетерпения топала своей изящной ножкой. Наконец на шум к
воротам вышла сама мать-настоятельница. К счастью, в то время во главе
обители стояла женщина благородная и великодушная, принадлежавшая к одному
из самых знатных семейств Испании. Звание настоятельницы богатейшего
цистерцианского монастыря наделяло ее исключительно широкими правами. Она
могла говорить на равных даже с коронованными особами, юрисдикция ее
распространялась сразу на несколько монастырей ордена. За свои действия
мать-настоятельница была ответственна только перед трибуналом инквизиции.
Обладая широкими взглядами, она при необходимости закрывала глаза на
неуклюжие запреты монастырского устава.
Увидев честные и открытые лица девушек, цыганский наряд которых сразу
показался ей маскарадом, и, узнав, что речь идет об оказании помощи
умирающему христианину, она без колебаний приказала открыть ворота.
- Входите, дочери мои, - проговорила она, - ибо я уверена, что помыслы
ваши чисты. Что привело вас к нам?
- Нам нужно вылечить нашего друга, - смиренно ответила мадемуазель де
Невер, - и укрыться от преследований наших врагов.
- Добро пожаловать, - ответила аббатиса. - И да пребудет с вами мир.
Тяжелые ворота захлопнулись за подругами, отгородив их от мирских забот
и суеты. Почувствовав, что им, наконец, ничего не угрожает, Аврора и Флор
приободрились.
Монахини призвали старенького лекаря, который обычно пользовал сестер,
когда те заболевали, и поручили баска его заботам.
Прошли долгие часы, прежде чем раненый очнулся.
- Где я? - спросил он, озираясь по сторонам.
Подобный вопрос обычно вызывает у читателя улыбку, ибо романисты часто
совершенно не к месту вкладывают его в уста своих героев. Однако мы считаем,
что в нашем случае он вполне оправдан: сознание вернулось к Антонио Лаго, он
открыл глаза и увидел, что лежит в незнакомой комнате.
У изголовья кровати сидела донья Крус и ласково улыбалась ему. В памяти
Антонио всплыла страшная картина поединка с бандитами, нанятыми Пейролем. С
трудом шевеля губами, он спросил:
- Где мадемуазель де Невер?
- Рядом, вот за этой дверью.
- Спасена! Благодарю тебя, Господи!.. - с жаром прошептал баск.
- Молчите, вам нельзя много разговаривать!
- А Пейроль?.. - словно не слыша донью Крус, поинтересовался он.
- Пейроль мертв! Я сама убила его! А теперь хватит разговоров,
отдыхайте.
С удивлением, смешанным с ужасом, старый врач окинул взором девушку,
гордо заявлявшую о том, что ее нежные руки обагрились кровью. Неужели под ее
чарующей внешностью скрывалась черная, преступная душа? От такой мысли врач