"Конрад Фиалковский. Пробуждение" - читать интересную книгу автора

- Да. Но тогда ты был еще слишком молод, и все казалось тебе
неизменным, или, скорее, очень медленно изменяющимся. Так бывает всегда,
пока ты молод. Если мы замечаем, что все изменяется, - значит, мы стареем.
С годами дни становятся короче, лето сливается с зимой и следующим летом,
а осени и весны мы почти не замечаем.
- Зачем ты мне об этом говоришь?
- Потому что время - твоя проблема.
- Проблема?
- Да.
Он не понял. Внимательно посмотрел на девушку, увидел ее неподвижные
темные глаза и волосы, гладкие и собранные на затылке в пучок, и спросил:
- Сколько тебе лет?
- Мне? Разве это важно?
- Думаю, что да. Ты разговариваешь со мной, как старшая сестра,
вводящая мальчика в жизнь, а я подозреваю, что ты еще играла в песочек,
когда я сдавал выпускные экзамены.
- Я никогда не играла в песочек, - Кома сказала это спокойно, и
все-таки ему почудилось, что он ее обидел.
- Ну, пусть сравнение и неудачное, - заметил он, оправдываясь. - Но все
равно ты моложе меня. Мне кажется, тебе есть что мне сказать, и я бы
хотел, чтобы ты сказала об этом просто и ясно.
Она немного помолчала, потом, улыбнувшись, ответила:
- Корн, я скажу тебе только одно. Разговор с тобой - моя работа. Я
знаю, что делаю, и поэтому нам придется еще немного побеседовать. Разве
что ты очень устал...
- Я не устал, но мне бы хотелось скорее покончить с этой процедурой.
Потом я буду разговаривать с тобой на любые темы.
- Не думаю, чтобы ты сюда вернулся. Скажи, ты когда-нибудь хотел стать
космонавтом?
- Каждый мальчишка мечтает об этом.
- Но потом ты мечтал еще и о другом?
- Возможно... когда-то. Не помню.
На самом деле он помнил. Это было, когда вернулась первая венерианская
экспедиция. На экране телевизора он видел толпы, флаги с серебряными
знаками космонавтов и цветы, которые девушки бросали в машины. А в машинах
сидели люди, знакомые по фотографиям, люди, вернувшиеся оттуда.
Тех, что возвратились в металлических ящиках, стоявших в трюмах ракет,
не показывали, но их гибель только подчеркивала героизм живых. В тот раз
еще он опоздал в кино, потому что телепередача была длинной, а он хотел
посмотреть ее всю. Но тогда ему было уже столько лет, что он не мог
представить себя улыбающимся в автомобиле вместе с ними. Может, он в ту
пору еще воображал, как покидает ракету там, на Венере, погружается в
скафандре в белые испарения планеты.
- Я - космонавт? Мне как-то трудно это себе представить, - сказал он.
- Экспедиции к отдаленным планетам, возвращение через несколько лет...
- Нет, это не по мне.
Она снова помолчала.
- А имя профессора Бедфорда тебе не знакомо?
- Нет. Какое-то изречение, теорема? Или я должен помнить его по
выступлению на каком-нибудь съезде?