"Конрад Фиалковский. Опасная игрушка" - читать интересную книгу автора

- Сразу видно, что ты славный мальчик. Я буду тебе хорошим мишкой. Ты
скоро убедишься в этом.
Так мишка остался у нас. Это был удивительный автомат. Не раз меня
приводила в недоумение загадочная прихоть неизвестного конструктора,
вмонтировавшего в детскую игрушку такую гибкую и сложную систему.
В том, что это был не обыкновенный стандартный автомат из тех, что
производятся серийно для игр с детьми, я был совершенно уверен с самых
первых дней. Мишка проявлял некоторые черты человеческого характера,
доступные только наиболее совершенным автоматам. Например, он был ленивым.
Разумеется, он повиновался любой команде, исходящей от нас, но при этом
старался выполнить ее таким образом, чтобы потратить как можно меньше
времени, избегая ненужной суеты, так свойственной большинству автоматов.
После того как он совершал требуемое действие, он мог часами оставаться в
неподвижности. По прошествии некоторого времени я обнаружил, что он в
определенном смысле привязан ко мне и всегда готов оторваться от
меланхоличного созерцания своих мохнатых лап, чтобы сопровождать меня,
когда я поднимался из-за стола и направлялся к пультам управления
вспомогательными мнемотронами.
Однажды под вечер я сидел в своем кабинете и бился над разрешением
проблемы управляемых полигравитационных полей. Мишка, как всегда, когда
сын уже спал, составлял мне компанию, забравшись в угол и сидя там
неподвижно. Время утекало час за часом, однако, несмотря на это, я почти
не продвигался вперед. Пульт управления уже несколько раз напоминал мне,
что память перегружена, недвусмысленно давая понять, что задачу необходимо
решать с помощью мнемотрона большей емкости. Склонившись над экранами, я
почти не обращал внимания на то, что делается в кабинете. Неожиданно я
услышал характерное покашливание и поднял голову. Передо мной стоял мишка.
- Ты все еще не спишь, Боб?
- Я редко сплю.
- Как это понимать, ведь у тебя в программе предусмотрено чередование
сна и бодрствования?
- Да, но программа не должна быть для меня неизменной. Я могу ее
регулировать.
- А что ты делаешь по ночам?
- Думаю, решаю задачи...
- Может быть, ты доказал теорему Пифагора?
- Нет, но я нашел решение твоей задачи с управляемыми
полигравитационными полями.
- Ты шутишь?
- Н-нет, н-на самом деле. Вот результат.
На простейшем функциографе, который он держал в лапе, были написаны
какие-то вычисления. В первый момент я хотел вытолкать его из кабинета. Я
бьюсь над сложнейшей задачей в течение нескольких часов без какого-либо
результата, как вдруг заявляется самонадеянная детская игрушка и
выписывает из своего маленького мозжечка готовое решение. Тем не менее я
сдержался. Ведь это был всего-навсего автомат, к тому же мишка моего сына.
- Спасибо, - коротко сказал я. - А теперь иди в комнату.
Я отложил функциограф в сторону и вернулся к задаче. Результат
получил только под утро, когда большой купол марсианской базы уже белел в
первых лучах восходящего солнца. Результат был идентичен решению мишки.