"Владимир Фильчаков. Бог, мы тебя не звали" - читать интересную книгу автора

Мой промысел заключается в бесцельном хождении туда-сюда по злачным
местам. Россия, по-моему, самая свободная страна - у нас разрешается пить
пиво в общественных местах, то есть на улицах, скверах и в местах отдыха.
Поэтому все перечисленные места у нас являются злачными. Место моей
постоянной работы - сквер перед кинотеатром "Восток". Когда-то это был
современный кинотеатр, в котором показывали широкоформатные фильмы, но
получилось так, что широкоформатные фильмы, почему-то, не прижились, а потом
грянула перестройка с ее демократией и гласностью, и кинотеатр захирел.
Теперь здесь кино уже не показывают. Изредка залетают в нашу непроходимую
глушь столичные артисты, в основном проездом на Дальний Восток или обратно,
раз в год заезжает худосочный цирк, вот и вся работа бывшего кинотеатра.
Каким-то непостижимым образом ему удается держаться на плаву - фойе отдано
под зал игровых автоматов, очевидно, за счет аренды кинотеатр и живет. Перед
кинотеатром разбит небольшой сквер, прочерченный асфальтовыми дорожками в
виде пятерни, здесь стоят тяжелые скамьи, на которых любит тасоваться
молодежь. Они, правда, называют это "тусоваться", и это слово, благодаря
всеобщей неграмотности, прижилось даже в печати. Впрочем, не знаю, может
быть слово "тусоваться" взято из другой области, и к колоде карт не имеет
никакого отношения. Был бы у меня под рукой словарь - я посмотрел бы.
Я курсирую по дорожкам, и у меня в мешке уже две бутылки, несмотря на
утро. "По утрам даже лошади не пьют", - сказал Савва Морозов в одном из
фильмов и эта фраза стала крылатой. Но Савва, а точнее, сценарист, ошибался.
Лошади, может быть и не пьют, а вот русские люди - пьют. Точнее -
похмеляются. А поскольку похмеляются они преимущественно пивом, то работа
мне, и таким как я всегда найдется. Подумав об этом, я как раз приобрел во
владение третью бутылку и увидел Бенджамина. Точнее, я увидел вовсе не его,
а вальяжного господина в бежевом, очень дорогом пальто, в белоснежном кашне,
безукоризненно отутюженных коричневых брюках и рыжеватых кожаных ботинках.
Господин шел очень уверенной походкой прямо ко мне и улыбался. Очень трудно
было узнать в нем Бенджамина, но я узнал. По бородавке на носу.
Постриженный, вымытый, выбритый, даже, как чуть позже выяснилось,
надушенный - мыслимое ли дело? - Бенджамин подошел ко мне и лицо его
сделалось суровым.
- Ну? - сказал он, заложив руки за спину и покачиваясь с пяток на
носки. - Как жизнь? - Он подождал ответа, не дождался и продолжал: - А я
вот... Прибарахлился.
Что-то было в нем не то, кроме внешнего вида. Извиняющиеся нотки в
голосе, вот что.
- Присядем? - он кивнул не ближайшую скамью, спрятанную в кустах.
Мы сели. Я не знал, что и думать, не то чтобы сказать.
- Ну что? - сурово начал Бенджамин. - Видел ангела?
Я кивнул, не в силах вымолвить ни слова.
- Видел, значит? - Бенджамин с неудовольствием пожевал губами, принялся
разглядывать свою руку, обтянутую тонкой лайковой перчаткой песочного
цвета. - И что скажешь? - он бережно стянул перчатку и я увидел тщательно
ухоженные ногти и белые руки, отмытые от въевшейся в них грязи. - Что
молчишь? Язык проглотил, не иначе, - он удовлетворенно покосился на меня. -
Желание загадал?
Я кивнул, потом спохватился, замотал головой.
- Не загадал, - Бенджамин покивал с удрученным видом. - Я так и думал.