"Владимир Фильчаков. Если я проснусь" - читать интересную книгу автора

Я живу, пока бутылка еще не пуста. Опустеет, вот тогда и... Двенадцатое
июня. Да. Я, вирус, просыпаюсь. Нежданно-негаданно. Декодирую сам себя. И
начинается! Все компьютеры виснут напрочь. ФАТ у всех безнадежно испорчен.
Бут-сектор испорчен! Мама мыла раму! Вот вам рама! Ара, ты знаешь, что такое
ФАТ? А бут-сектор? Ну, куда тебе! Ты только и умеешь, что резать глотки
русским солдатам. Да. Компьютеры виснут. И что? А то, что поезда
сталкиваются, самолеты падают, атомные котлы на электростанциях
перегреваются и взрываются к чертовой матери. Бац! Бум! Десятки Чернобылей
по всему миру! Ха-ха-ха! Антивирусные лаборатории тоже висят! Тоже! Вам
никто не поможет, господа! Мой виртуальный Осама бин Алладдин покажет вам
кузькину маму! А я? А что я? А я тем временем мирно сдохну в нищей
российской лечебнице, где даже слыхом не слыхали ни про какие компьютеры.
Что? В бутылке пусто? Как, пусто? Почему пусто? Вперед, на винные склады!
Пол качается или это я качаюсь? Плевать! Винный склад в холодильнике! Туда!
Туда! Я не могу варить такие мысли в трезвой голове! Мне нужно напиться!
Напиться до смерти и умереть. Потому что таким как я нельзя жить. Нам жизнь
противопоказана. Да! А перед смертью держите нас за руки, чтобы мы не
натворили какой-нибудь гадости. Держите, ну что же вы не держите? Эх, вы!
Проморгаете свой мир...
Интересно - сколько людей погибнет?
Я стою посреди комнаты совершенно пьяный, тупой, омерзительный, и
прикидываю, сколько людей погибнет. Нет, дружочек, ты не сволочь. Ты -
гораздо хуже. Настолько хуже, что это невозможно выразить словами. Иди,
посмотри на себя в зеркало. Иди, иди!
Я бреду в ванную, натыкаясь на стены, вваливаюсь, тупо смотрю в
темноту. А, надо включить свет! Нет! Не включай свет! Не надо! Слишком
страшен тот мужик, что отразится в зеркале. Ну! Нашел, кого бояться - мужика
в зеркале! Включай! И я включаю свет, и поворачиваюсь к самому себе и
ужасаюсь - неужели это я? Губы обвисли, щеки почернели, глаза мутные и
красные, волосы похожи на войлок, посыпанный мусором... Улыбаюсь. Ну и
улыбка! Прямиком из фильма ужасов. Такой улыбкой хорошо пугать слабонервных.
Многие наделали бы в штаны. Как ты сам-то не наделаешь в штаны, на себя
глядя? Привык. Вот что - привык. Пригляделся. Ну и мерзкая же рожа! Урод,
ублюдок! Я замахиваюсь, отражение замахивается в ответ. Ах, ты еще и пугать
меня будешь? Ручонками машешь? Крокодил поганый! Я изо всех сил бью кулаком
по стеклу, не чувствуя боли, стекло трескается, бью еще раз, еще, еще...
Зеркало разлетается на кусочки, я топчу осколки ногами. Так тебе, так тебе!
Ты же труп, почему ты отражаешься в зеркале? Ах, уже не отражаешься? Ну да,
зеркала больше нет.
Я иду в комнату, с удивлением замечаю намертво стиснутые кулаки,
разбитые в кровь, пытаюсь разжать пальцы, это удается с трудом. Кровь капает
на пол, я оставляю за собой кровавый след.
Сколько человек погибнет? Голова, рождающая такие мысли, не имеет права
на жизнь. Голова, рождающая такие мысли, должна разлететься в клочья от
выстрела. И незачем ждать, когда это сделают чечены! Вот здесь, в ящике
стола - пистолет. Я купил его на черном рынке еще тогда, в смутные времена,
купил на всякий случай, для самозащиты. Вот он. Макаров. Обойма полна.
Разнести голову. Но погоди! Для начала надо разнести кое-что другое. Я с
ненавистью смотрю на мигающий конвертик. Письмо от любимой женщины... Какого
черта, у меня нет любимой женщины! Это от Клопа, такого же поганого