"Г.Фильдинг. История Тома Джонса, Найденыша. Книга 7 -14." - читать интересную книгу автора

дочери, заявив ей, по обыкновению, что она, наверно, готова взять чью
угодно сторону против него, как всегда брала сторону своей дрянной матери.
Софья молчала по-прежнему. Тогда он закричал:
- Что ты, немая, что ли? Почему молчишь? Разве твоя мать не обращалась со
мной по-свински? Отвечай же! Или ты, может быть, настолько презираешь
отца, что считаешь ниже своего достоинства разговаривать с ним?
- Ради бога, сэр,- отвечала Софья,- не истолковывайте так дурно моего
молчания! Я готова скорее умереть, чем оказать вам неуважение; но как могу
я найти в себе смелость заговорить, если каждое мое слово или прогневит
моего дорогого папу, или будет черной неблагодарностью и оскорблением
памяти лучшей из матерей? Ведь моя мама была всегда так добра ко мне!
- И твоя тетка, стало быть, лучшая из сестер?- сказал сквайр.- Может быть,
ты будешь настолько добра, что хоть ее согласишься признать ведьмой? Ведь,
кажется, я имею право назвать ее ведьмой?
- Я очень многим обязана моей тетушке, сэр,- отвечала Софья.- Она была мне
второй матерью.
- А мне второй женой,- сказал Вестерн,- так заступайся и за нее! Неужто ты
будешь отрицать, что она поступила со мной, как самая негодная сестра?
- Право же, сэр,- воскликнула Софья,- я непростительно солгала бы перед
своей совестью, если бы согласилась с вами! Я знаю, что тетушка и вы очень
расходитесь в образе мыслей, но я тысячу раз слышала от нее выражения
самой преданной любви к вам и убеждена, что она не только не самая
негодная сестра на свете, но что мало найдется сестер, которые любили бы
брата больше.
- Говоря попросту,- сказал сквайр,- выходит, что я кругом виноват. Ну
разумеется! Разумеется, женщина всегда права, а мужчина всегда виноват.
- Простите, сэр,- возразила Софья,- я этого не говорю.
- Чего ты не говоришь? - не унимался сквайр.- Ты имеешь бесстыдство
утверждать, что она права,- разве отсюда не следует, что я виноват? Да,
действительно, я, может быть, виноват, что позволяю этой пресвитерианке,
этой ганноверской ведьме переступать порог моего дома. Чего доброго, она
еще обвинит меня в каком-нибудь заговоре, и правительство отберет мое
имение в казну.
- Тетушка не только не собирается нанести вред вам или вашей
собственности,- отвечала Софья,- но, я убеждена, что если бы она вчера
умерла, то завещала бы вам все свое состояние.
С намерением сказала это Софья или нет, я не берусь утверждать, только эти
слова глубоко проникли в уши ее отца и произвели гораздо более
ощутительный эффект, чем все сказанное ею раньше. Звук их был для него
точно пуля, ударившая в головуз он вздрогнул, пошатнулся и побледнел.
Потом, помолчав с минуту, произнес неуверенным голосом;
- Вчера! Вчера она завещала бы мне свое имение? Неужто? Почему именно
вчера из всех дней в году? Стало быть, если она умрет завтра, так откажет
его кому-нибудь другому, пожалуй, даже не родственнику?
- Тетушка очень вспыльчива, сэр,- отвечала Софья,- и я не ручаюсь, что она
может сделать в припадке гнева.
- Не ручаешься? - пролепетал сквайр.- А кто же, спрашивается, был причиной
ее гнева? Да, да, кто ее довел до этого? Разве не ты горячо с ней спорила
перед тем, как я вошел в комнату? Да и вся эта ссора разве не из-за тебя?
Уже несколько лет все мои ссоры с сестрой бывают только из-за тебя, а