"Евгений Филенко. Очень странные миры (фрагмент)" - читать интересную книгу автора

- Только не называйте меня патроном, Сэнди, - терпеливо поправил его
Кратов.
- Хорошо, босс, - немедленно парировал тот.
- Роман, - вдруг быстро и невнятно проговорил Татор. - Ты сошел с ума!
- Ну уж нет, - сказал Мурашов. - Я их через всю Галактику контрабандой
пер! Не прощу себе, если не обкатаю сейчас эту планетку...
- На командирской платформе что-то происходит, - тревожно сообщил
Мадон. Белоцветов засмеялся.
- Роман прихватил с собой лыжи, - пояснил он.
- Он спятил, - убежденно сказал Мадон. - Я давно это за ним замечал. У
кого-нибудь на этой калоше есть бинокль?
- У меня есть, - ответил Кратов, вытягивая из-под меховой куртки
прибор.
- А, спасибо, - невнятно проговорил Мадон и вперился в далекую синюю
кляксу на белом снегу. Белоцветов лукаво покосился на Кратова и опустил руки
на пульт. Платформа слегка покачнулась и, сильно задрав корму, двинулась
вниз по склону. Мадон с недовольным вскриком завалился вперед и повис на
страховочных лапах, но бинокля, к счастью, не выпустил.
- Свинарник! - с чувством произнес Татор. - Бардак! Можно управлять чем
угодно, но как можно управлять бардаком?! На этой планете кто-нибудь
прислушивается к моим приказам?
- Угу, - отозвался Кратов. - Я прислушиваюсь. Мне это даже нравится. Но
я всего лишь пассажир.
- Спасибо, - сказал Татор. - А остальных я, в конце концов, могу просто
расстрелять... - Белоцветов хихикнул, но платформу не остановил. - Или
лишить доли вознаграждения по контракту. Платформа резко затормозила и
зависла над склоном, сохраняя крутой дифферент на нос. Потом неспешно и, как
показалось Кратову, без участия водителя, выровнялась.
- А я вовсе и ни при чем, - быстро сказал Мадон.
- Да будет вам, мастер, - сказал Белоцветов с некоторой обидой. - Сразу
уж и лишить... Сами же говорили: полная биологическая нейтральность!
- Порядок на то и порядок... - начал было Татор.
- Смотрите, что творит! - закричал Белоцветов, и все обернулись.
Черепаха накренилась, пробороздила бортом нетронутую снежную гладь холма и
не без усилия избежала опрокидывания. Никто не обратил на это внимания.
Крохотная фигурка в пронзительно-желтом скафандре стремительно летела по
направлению к кораблю, выписывая петли и закладывая умопомрачительные
виражи. Позади нее в воздухе висел, долго не опадая, сверкающий снежный
шлейф.
- Я тоже так хочу, - объявил Белоцветов. - Только не умею.
- И бьюсь об заклад, ничего ему за это не будет, - завистливо добавил
Мадон. Мурашов был уже внизу. Завершив свой головокружительный спуск
пижонским разворотом, он теперь копошился возле корабля. Кратов отнял
бинокль у Мадона - тот недовольно зашипел, но смолчал. Мурашов без большой
спешки катил вдоль серого, в глубоких складках, как у пожилого кита, борта
"гиппогрифа", временами озираясь.
- Что уж теперь-то... - проговорил Белоцветов, и платформа прянула с
места.
- Конюшня! - провозгласил Татор. - Клоака! Черт вас всех дери, я тоже
спускаюсь. Сундстрем!