"Евгений Филенко. Эти двое" - читать интересную книгу автора

сталкивался с проблемой дефицита воды и воздуха. "На астероид бы тебя,
дружок", - беззлобно подумал Пирогов.
Самое странное заключалось в том, что он искренна не верил в свою
гибель. Умом понимал, что нет у него ни единого шанса выжить. А все ж таки
надеялся.
Пирогов снова пристроился на генераторе и закрыл глаза. Он представил
себе Таню. Как она просыпается от нудного стрекотания будильника, долго
колотит ладошкой вокруг, да около, пока не угадает по кнопке. Проходит еще
минут пять, и она вспоминает, что уже утро и пора идти в бюро. Чтобы
осознать ото, необходимо еще какое-то время, и вот у Татьяны не остается ни
секундочки на то, чтобы толком, с аппетитом, позавтракать. Все на бегу. Вся
жизнь у нее бегом, и некогда ей остановиться, оглядеться, вспомнить о
человеке, который следует за ней неотвязной тенью по всей ее жизни, начиная
чуть ли не с детского сада.
Чуть заостренное, как у лисички, лицо. Неровный загар и облезший носик,
что не выдерживает прямых солнечных лучей ни в какой дозе" Встрепанная
прическа, хитрющий взгляд серых глаз, рубиновые капельки-сережки в ушах...
Пирогов резко оторвал голову от генератора и снова сел. Он внезапно
понял, что ему снилась Таня.


2

Голосок будильника. Ванная. Трюмо со всякой там косметикой. Ступеньки
лестницы, миллион раз считанные-пересчитанные, в том числе и затылком - в
глубоком детстве, - двадцать шесть ступенек вниз. Метро. Двери корпуса.
Двери бюро. Двери кафе. Стрелка часов, безобразно медленно ползущая к
четырем. Строгий взгляд шефа: "Спешите домой, Татьяна Петровна, а в среду
расчет за вас А.С.Пушкин пойдет сдавать? Мы в ваши годы работу на
полстранице не бросали..." И опять всевозможные двери, и двери, и двери.
А его нет. Нет и уже не будет.
Вчера приходил Одинцов, Долго топтался в прихожей, одним своим видом
нагнетая какие-то смутные предчувствия. Невыносимо долго оправлял неуместно
торжественный свой костюм, даже полез в карман за расческой. Махнул рукой и,
по застарелой космической привычке пригибая голову, прошел в комнаты.
Поздоровался с притихшей от беспочвенных подозрений бабушкой Полей.
Замолчал, рыская затравленным взглядом по стенам, расписанным дурацкими
цветочками да золотыми рыбками.
- Не специалист я в таких делах, Татьяна Петровна, впервые это у
меня. - Вот напасть, все словно сговорились нынче называть ее по
имени-отчеству! А ведь чего, казалось бы, проще: Танюша, Танечка. - В
общем... Никто меня, конечно, к вам не посылал. Не к вам я шел. К матери
Алешки Пирогова я шел, меня начальник лунной базы попросил по старой дружбе.
Но Пирог... Алексей был дружен с вами. Фотографию вашу, чудак, в
удостоверении таскал. Потом, правда, потерял. Я подумал, что вам тоже
следует все знать.
- Да что случилось наконец?
- Пропал он. Не вышел в точку пеленгации после Пояса Астероидов. И
вспышку там видели. Три дня искали, да разве найдешь? Легче иголку в стоге
сена... Пойду я, Татьяна Петровна. Мне еще к матери его зайти надо. Сегодня