"Василий Филиппов. Юлиус Фучик ("Жизнь замечательных людей" #668) " - читать интересную книгу автора

Фучик недолго был в качестве главного редактора двух журналов. Теперь
работа в "Творбе" захватила его целиком, и для "Кмена" у него не оставалось
времени. К тому же после полемики с Рутте издатели все больше связывали ему
руки, опасаясь, что в такое время, когда по всему фронту идет наступление
реакции на коммунистическую печать, снова появятся обвинения журнала в
"коммунистической тенденции". Много терпения и настойчивости пришлось
проявить ему, чтобы перед уходом из журнала уговорить его издателей
опубликовать статью "Прощание с "Кменом".
"Этим номером я заканчиваю свою редакторскую работу в "Кмене".
Приступая к руководству "Кменом", я представлял себе журнал информационного
типа, имеющий прочную основу, издательский характер которого проявлялся бы в
самой общей форме: в пропаганде хорошей современной книги... Я не столь
скромен, чтобы не видеть, что "Кмен" частично выполнил эту программу.
Выполнил в такой мере, что можно было видеть, какие цели он перед собой
ставит. Но было несколько причин, в силу которых "Кмен" не вышел за рамки
обычной ординарности. Эти причины заключались не только в издательской
технике, но и обусловливались внешними факторами. Но как бы это ни
толковали, ординарность остается ординарностью. С этим нельзя долго мириться
без ущерба делу. Поэтому я отказался от редактирования журнала, которое
осуществлял с большим желанием и любовью, хотя и не вполне свободно".
Уходя, он не мог не хлопнуть дверью. "Уходя с этой работы, хотел бы
поблагодарить всех сотрудников, авторов, наборщиков, читателей журнала.
Выражаю свою благодарность также господину Рутте и господам Веселому и
Новаку, газетам "Вечер", "Лидове листи", "Народ" и т. д. Своими
нравоучениями о том, что "тот, кто платит, тот и заказывает музыку", вы дали
мне богатый материал для изучения вопроса о "независимости" буржуазной
литературы и "свободе" слова при капитализме". Статья Фучика была расценена
как политическое выступление, острое, хотя и вежливое. На этот период падают
и личные неурядицы, разлад е Марией. Одаренная, умная, не без пристрастия к
изысканности, Ваничкова привыкла быть средоточием внимания окружающих, и ей
хотелось сделать Юлиуса блестящим, преуспевающим, заметным.
- Все твои таланты, Юлек, тянут тебя в разные стороны. Ты распыляешься
и ничего не достигнешь, - все чаще и чаще говорила она Фучику.
Ему больно было осознавать, что Мария могла одно время примыкать к
революционному студенчеству и даже выступать с точки зрения "ортодоксального
марксизма", но все это оказывалось лишь увлечением, хотя и делалось вполне
искренне и, с желанием. Устал он слушать от нее разговоры о
"самоусовершенствовании", красивые, но пустые слова о демократии, свободе,
равенстве.
- Да пойми же ты наконец, - перебивал ее Юлиус. - Мы умеем красиво
мечтать о том, как хороша будет жизнь через сто лет, и никому не приходит в
голову простой вопрос: да кто же сделает ее хорошей, если мы будем только
мечтать? Я хочу еще немного посражаться, прежде чем старым подагриком засяду
у теплого семейного очага!
Споры эти были вроде бы и безобидными, но каждый раз после них
наступало охлаждение: куда-то улетучивалась былая теплота, чуткость,
взаимопонимание, доверие. Вскоре они окончательно разошлись, и пути их
больше не скрещивались.
Вышло уже десять номеров "Творбы", и нужно было закрепить ее за
партией. Фучик подготовил заявление пражскому управлению о том, что Шальда