"Юлия Фирсанова. Рыжее братство: Начало " - читать интересную книгу автора

окрестности болота сумел присобачить его назад, закрепив каким-то макаром
настолько, чтоб до деревни додюжило.
Снова заняв свои места, мы минут за пятнадцать под речь Торина, ровно
гудящего хвалу моим выдающимся способностям, добрались до села. Ничего так
себе, ладные домишки, бревенчатые. Фундаменты даже кое у кого каменные,
кровля глиняная черепица или бревенчатые скаты, живность сытая, довольная,
куры носятся, гуси гогочут, козы. Да и народец, что глазами телегу Торина
провожает, отнюдь не худой. Может, и правда сапоги здесь купить удастся.
- Как село-то зовется? - поинтересовалась я.
- Большие Кочки, - отозвался Торин.
- За что ж его так? - удивилась я, - вроде местность не болотистая?
- Да камни стояли крупные, тут, только в стороне, где теперь Малые
Кочки, их груды поменьше были, вот и..., - наследник гномов пожал плечами.
- Понятно, - успела кивнуть до того, как визг прервал наши
этимологические изыскания.
Визжало трое: две толстые бабы и одна свинья. Деревенский народ,
заслышав вопли, начал подтягивать на бесплатное представление. Торин
притормозил.
- Что за шум, а драки нету? - довольно громко поинтересовалась я.
Визг и вопли готовых выдирать волосы друг у друга баб моментально стих,
все головы повернулись ко мне.
- Магева, магева, магева... - прошелестело по толпе.
Сдобные деревенские бабенки по сравнения, с которыми я ощутила себя
недокормленным дистрофиком, приблизились к самому плетню, отделявшему огород
от улицы, и неловко поклонились, свинья, ясное дело, кланяться не стала.
- Говори, - кивком головы я указала на ту, что справа.
- Свинья ее проклятая, черед забор подрывается и все ко мне норовит
забраться, всю капусту попортила, - отчиталась бабенка, красная от досады и
праведного гнева.
"Н-да, кажется, я тут нежданно-негаданно оказалась авторитетом и
судией. Вот так влипла, и чего делать? Я ж не Соломон, да и рубить бедную
свинку напополам чего-то совершенно не хочется". - Ты? - я указала на
обвиняемую.
- Та что ж я, виновна, коль Марынька такая шустрая, уж и запираю ее, а
она все подроется и прысь к Феоклине, - потянула баба.
- У тебя что, капуста что ль вкуснее? - хмыкнула я.
- Да не, - заулыбалась Феоклина, словно ей сказали какой-то несусветный
комплимент. - Свинки у меня в загончике рядом, из помета одного с Марынькой,
вот она "на хрюк" и роет, другие-то от Катарины ко мне не лезут. Только эта
шкода...
Обвиняемая Марынька согласно подвизгнула, дернув хвостиком, лихо
закрученным в кольцо.
- И часто залезает?
- А почитай каждый день, - безнадежно вздохнула Катарина, махнув рукой.
Народ, видать, уже давно следящий за свиной историей и превратившей ее
в бесконечный анекдот, блуждающий по селу, захихикал.
- Стало быть, из-за одной свиньи, к родне прорывающейся, вы две подруги
вконец рассориться собрались? - я покачала головой. - Или решили, коль
свинья-то так по-человечески себя ведет, сами по-свински поступать будете? -
задумчиво добавила я.