"Владимир Фирсов. Александр Петрович и вероятностный демон" - читать интересную книгу автора

московскими друзьями" была опубликована в нескольких газетах, сообщавших о
закрытии очередного международного кинофестиваля в Москве.
- Надеюсь, вам больше не нужны доказательства? - спросил Вероятностный
Демон, глядя вслед удаляющейся машине.
- Нужны! - заявил Александр Петрович, хотя хотел сказать совершенно
противоположное. Но калейдоскоп странных событий выбил его из колеи.
- Хочу, чтобы на нас упал метеорит!
Не успел он выговорить эти слова, как рядом ярко сверкнуло, раздался
короткий удар, и что-то очень больно ударило Александра Петровича по спине,
даже чуть ниже. Наш герой взвизгнул от неожиданности и схватился за это
место. Рядом на асфальте валялся небольшой продолговатый камень, от которого
шел легкий дымок.
- Вот вам, - удовлетворенно сказал Демон, подбирая горячий осколок и
перебрасывая его с ладони на ладонь. - Вы второй человек в мире, в которого
ударил метеорит. Первым был японский шофер. Можете камушек взять на память.
А еще лучше - отвезите в Метеоритную комиссию Академии наук. Там вам
подтвердят, что это не просто метеорит - это первый тектит, найденный на
территории нашей страны. Только заверните во что-нибудь. - Он протянул
камень присмиревшему Александру Петровичу, который уже понял, что все это не
к добру, и теперь с тоской ждал, что последует дальше. На него вдруг напал
такой страх, что захотелось крикнуть "Милиция! На помощь!" и броситься
бежать. Но он не стал этого делать, понимая, что от вредоносного влияния
пробабилитности даже самая лучшая в мире милиция спасти не сможет.
- Так вот, уважаемый Александр Петрович, переходим к делу. Вы, как я уже
сказал, являетесь маловероятным состоянием материи. Вы можете возразить, что
таких, как вы, пять миллиардов. В планетных масштабах - это нуль. Почти
нуль. Вы маловероятны и продолжайте оставаться таким. Вашей физической
маловероятности в ближайшее время ничего не грозит. Я не буду предсказывать
вашу судьбу. Пускай все идет своим чередом, установленным природой. Меня
интересует моральный, духовный аспект проблемы. Беда в том, дорогой
Александр Петрович, что вы поддались влиянию моего брата. А духовная
энтропия - это так же гадко, как энтропия физическая.
- Дух - это нематериально. Это - фикция, - попробовал возразить Александр
Петрович.
- А какая вам разница. Я работаю и в нематериальной сфере. Так вот, я уже
говорил вам, что высшая моя обязанность и высшее для меня наслаждение -
создавать маловероятные ситуации, процессы или физические тела. Физически вы
маловероятны - и я доволен. Когда вы умрете и распадетесь на окислы, соли и
прочее, я буду грустить, потому что вы перейдете в более вероятное
состояние. То же самое и в духовной сфере. Я люблю людей храбрых,
решительных, самоотверженных, люблю летчиков-испытателей, полярников,
спортсменов. Люблю гениев и героев. Ведь это - наименее вероятные состояния
духа. Мне по нраву, когда вчерашний плотник становится академиком. Я люблю,
когда мозг человека жадно поглощает информацию, когда люди учатся. Люблю
влюбленных - ведь это тоже маловероятное состояние. И я не люблю
равнодушных, успокоившихся. Духовная энтропия - мой самый жестокий враг и
самая опасная для вас болезнь. Как мне жалко, что вы тоже заболели этой
болезнью!
- Ничем я не болен, - возразил Александр Петрович, недавно прошедший
диспансеризацию. - И вообще, вы говорите странные вещи. Я бы попросил вас...