"Владимир Фирсов. Первый шаг к Берлину" - читать интересную книгу автора

раздались выстрелы.
- Всем отходить! - закричал командир. - Кравцов, Петелин - ко мне!
Остальным отходить! Мы прикроем!
Он выхватил у Росина автомат. - Уходи, летчик! Твое дело летать. А здесь
- наша работа. Ну! Партизаны шли быстро, прислушиваясь к звукам боя за
спиной. Немецкие автоматы строчили не переставая. Время от времени им
отвечали короткие очереди ППД. Так продолжалось минут десять. Потом стрельба
прекратилась.

3

Деревушка Столбы, затерянная в подмосковных лесах, была не бог весть
каким важным стратегическим пунктом, и в первый день наступления немцы
проскочили ее с ходу, не задержавшись даже, чтобы выловить и расстрелять
местных коммунистов. Всем этим они занялись позже, В деревне расположилась
какая-то армейская часть со своим штабом и обозами. Немцы повесили для
острастки трех колхозников, постреляли всех собак, перерезали кур. Потом
началась жизнь под немцем. Была она не очень тихой и спокойной для
оккупантов. Однажды не вернулись связисты, вышедшие ликвидировать обрыв
телефонного провода, а с ними исчезло полкилометра провода. Потом сгорел
склад фуража - часовой оказался заколотым, а его автомат исчез. Затем среди
бела дня обстреляли штабную машину - двое офицеров остались на месте, троим
удалось уйти. Рассвирепевшие немцы сунулись было в глушь леса, где, по их
предположениям, скрывались партизаны, потеряли десять солдат и больше там не
появлялись.
Зима установилась окончательно, со снегом и морозами, хотя и не очень
большими - так, градусов десять - пятнадцать, редко двадцать. Природа словно
берегла главный удар до того момента, когда охваченные смертельным ужасом
гитлеровцы побегут прочь от столицы - вот тогда она обрушит на них страшный
сорокаградусный мороз. Но и при пятнадцати градусах кадровые солдаты
вермахта выглядели жалко - наматывали на себя бабьи платки, плели из соломы
огромные эрзац-валенки. Всю мало-мальски пригодную теплую одежду они у
жителей реквизировали, но набралось ее очень мало, потому что были в деревне
только бабы с детишками да дряхлые старики. Из молодых мужчин остался под
немцем лишь бывший осужденный Пашка Артемьев - здоровенный бугай, поперек
себя шире, который сразу же подался в полицаи. Партизаны заочно приговорили
его к смерти, о чем вывесили рукописную листовку, но прикончить не
прикончили - раза два стреляли, но так, чтобы в него не попасть. Пашка был
началом тайной цепочки, по которой нужные партизанам сведения переправлялись
в лес. От него-то и узнали в отряде, что раненый Дед захвачен немцами, не
сказал на допросе ни слова, выдержав все пытки, и завтра в полдень будет
повешен на глазах у всей деревни.
Вооружение у партизан было не ахти какое: восемь автоматов, дюжина
винтовок, три пистолета и несколько ручных гранат. На тридцать человек его
явно не хватало, и атаковать с подобными силами гарнизон в двести человек,
имеющий к тому же пулеметы, было предприятием безнадежным. Это понимали все
и Росин тоже. Впервые он пожалел, что хронолетчики не берут с собой оружия.
У него мелькнула было сумасшедшая мысль - перелететь на хронолете линию
фронта, чтобы вызвать помощь. Временной переход совершался всегда на большой
высоте, где аппарату не угрожала встреча с каким-нибудь материальным телом.