"Владимир Фирсов. И жизнь, и смерть" - читать интересную книгу автора

Туманными, мерцающими облаками лежали внизу озера, в которых кое-где горели
яркие шевелящиеся пятна горячих ключей - словно расплавленное серебро
извергалось со дна и таяло, гасло, расплываясь по озеру фосфоресцирующим
туманом. Чернота суши была испещрена тонкими огненными стрелами каких-то
камышеобразных растений, а в почти невидимых сплетениях кустарника призывно
светились ночные цветы, приманивая своим теплом ночных насекомых.
Картину ночного болота приходилось видеть почти каждому, она никого не
удивляла, и кое-кто уже открыл рот, чтобы задать недоуменный вопрос, но
Сергей только поднял руку, призывая к вниманию, и тут на экране появилось
нечто, заставившее всех мгновенно умолкнуть.
Инфракрасное изображение на видеопленке было, конечно, далеко от
совершенства, и хотя очертания предметов просматривались совершенно
отчетливо, многие детали отсутствовали или только угадывались, и полностью
терялось ощущение глубины. Вся картина сильно напоминала старинный
китайский театр теней в негативном изображении.
То, что люди увидели на экране, было, очевидно, охотой - коротким
эпизодом охоты, где дичью были зеленые живые шары, а охотниками... Шаров
было несколько, они катились в одном направлении, а вокруг них двигались
белые грациозные человеческие фигурки с копьями в руках. Сергей дал полное
увеличение - силуэты выросли во весь экран, и все могли убедиться в
огромном сходстве неведомых аборигенов с жителями Земли. Цепь охотников
короткими уколами копий отогнала один шар в сторону от остальных. Шар
катился довольно долго, потом раскрылся, и тогда охотники одновременным
ударом копий пригвоздили его к земле, а затем разом кинулись на него. Белые
плоские фигуры слились на экране в одно пятно, и совершенно нельзя было
понять, что же происходит. Тут пленка кончилась, и в гостиной зажегся свет.
- Покажите, пожалуйста, еще раз, - попросил Бартон после паузы. Снова
на экране задвигались белые фигуры с копьями в руках - грациозные хозяева
Альфы, долгие годы скрывавшиеся неизвестно где. Пленку прокрутили в третий
раз, в четвертый... Загорелся жестокий спор. Но Бартон посмотрел на часы -
время было за полночь, и сказал слово в слово, как сутки назад:
- Завтра подъем в пять. С рассветом вылетаем.
Биологи поднялись. И тут Бартон скучным, будничным голосом сказал:
- Лаврову приготовить экспедицию к возможной эвакуации...

Глава 10. Дом на болоте. Спиртовой раствор философского камня

Несколько суток жизнь Ахмеда висела на волоске. Ева Стаднюк и Лагутин
делали все возможное, но улучшения не наступало. Оставалось только
надеяться, что сильный организм Ахмеда, вынесший опаснейшее переохлаждение,
справится и с воспалением легких. Врачам помогали все - от желающих отбоя
не было. Но главной и бессменной помощницей врачей была Машенька. Она почти
не покидала комнаты, в которой лежал Ахмед, здесь ела, здесь же и спала
урывками.
Все эти дни биологи пропадали на болоте. Они улетали туда чуть свет, а
возвращались за полночь, еле волоча ноги от усталости, молча ели и
заваливались спать, чтобы еще до рассвета снова отправиться на болото.
На третью ночь, заявившись чуть не на рассвете, Бартон разбудил
Шермана и потребовал немедленно соединить его с командиром "Ариэля". "Мне
нужна прямая связь с корабельным мозгом", - заявил он, когда на экране