"Владимир Фирсов. И жизнь, и смерть" - читать интересную книгу автора

филиал" подвергся нападению большой толпы вооруженных туземцев, которые
прежде всего прокололи копьями надувной дом, и пока ученые барахтались в
его тяжелых складках, стали все ломать. Лагутин сообщил, что Бартон прежде
всего закричал, чтобы никто не смел стрелять, и включил наружное освещение,
после чего нападающие разбежались. В ночные приборы было видно, что они не
ушли, а окружили лагерь со всех сторон - организовали правильную осаду.
Тогда Бартон приказал тут же, среди ночи, отпустить все шары и всех
пойманных животных. Выслушав рассказ, все подняли Лагутина на смех, однако
он привез распоряжение начальника экспедиции срочно изготовить два десятка
миниатюрных генераторов ультразвука для ношения на поясе. Вечером, когда
наладилась устойчивая радиосвязь, Ева вызвала Бартона, чтобы доложить о
самочувствии Ахмеда, и спросила мимоходом, правда ли, что обнаружены
аборигены Альфы. "Правда, - сказал Бартон, - но мне очень некогда". И он
отключился, предоставив Еве сгорать от любопытства Вскоре поступило
сообщение и от Лаврова. Он сказал, что задание выполнено и они
возвращаются, что Кулешов в отчаянии и умоляет отыскать Дон Кихота и на
любых условиях выпросить у него крохотный пузырек волшебного эликсира.
"Хватит морочить мне голову", - раздосадовано сказала Ева, которой сейчас
было не до розыгрышей, и тут же услышала негодующий голос Кулешова: "Никто
тебе голову не морочит. Это моя голова сейчас похожа на гибрид голландского
сыра и швабры". Еще Лавров сказал, что экваториальные области планеты
охвачены засухой, что шары тысячами движутся на север и многие по дороге
гибнут. Он просил передать Бартону, что, по их мнению, создавать
искусственное море следует совсем не там, где было намечено, а гораздо
ближе к экватору - они уже высмотрели отличное место для него, и надо
только успеть до прибытия "Циолковского" провести здесь разведочное
бурение.
Ева стала вызывать Бартона, но "болотный филиал" молчал, словно вымер.
Она начала тревожиться и вызвала звездолет. "Ариэль" отозвался сразу. На
экране появилось озабоченное лицо Южина, а позади него в посту управления
Ева увидела остальных членов экипажа. "У вас что-нибудь очень срочное?" -
спросил Южин, глядя куда-то вбок. Ева сказала, что не может связаться с
"филиалом". "Им очень некогда. Бартон пошел туда..." - "К этим?" -
прошептала девушка, но тут кто-то громко закричал за спиной у Южина:
"Восемнадцатый регистр! Скорее! И дельта-ряд!" - "Извините, нам очень
некогда", - сказал Южин, по-прежнему глядя вбок, и отключился.
Ева вышла из радиорубки, отыскала Шаврова и попросила его посидеть с
ней на крыльце. Шавров надел куртку, повесил на шею лучемет, и они вышли
наружу. Ночь была хоть глаз выколи - обычная ночь Альфы, но Ева не ощутила
того пронизывающего холода, который был обычен здесь по ночам. Наоборот,
дующий с юга ветер показался ей теплым.
- Засуха идет, Юрий Петрович, - сказала она, садясь на ступеньки. -
Лавров сообщает - на юге плохо...
Шавров стоял в двух шагах от девушки, положив руки на лучемет, и
смотрел вверх. Там среди обрывков туч светилась слабая звездочка, которой
еще недавно не знало небо Альфы. Это сверкал под лучами звезды Барнарда
гигантский металлический корпус "Ариэля", неподвижно висящего на высоте
почти сорока тысяч километров над экватором планеты.
Невдалеке послышался треск кустарника. Ева взглянула туда и даже не
увидела, а скорее угадала, как на них надвигается что-то черное. Девушка